Друг моего мужа - Дана Блэк

- Сейчас не могу, Ира, - на фоне слышу его имя, его зовут, и сильнее вдавливаю трубку в ухо. - Давай вечером заеду? Часов в девять.

Молчу. Подошвой придавливаю яркий фантик к асфальту, с чего начать - не знаю.

- Ир? - говорит он.

- Я из дома ушла, - выдыхаю.

- Почему? - спрашивает он после паузы.

- Родители...мама...они против тебя, а мне...в общем, я решила, что ухожу.

Он долго не отвечает, а я напрягаю слух, перекладываю телефон из вспотевшей ладони в другую, а сердце пробивает ребра, мне уже кажется, что вызов прервался, но тут слышу его тихий выдох. И голос.

- Ира, - говорит он, и своим тоном мою надежду полосует, на куски режет. - Не стоило ругаться с родителями из-за меня, они тебя воспитали, вырастили. И из дома уходить не нужно. Где ты собираешься жить?

Где. Странный вопрос, ведь у него есть квартира. В которую он ни разу меня не приглашал. Это красноречивее любых слов, но я отчаянно цепляюсь за рассеивающийся фантом.

- Я думала, могу пожить у тебя, - глотаю слезы.

- У меня не получится, Ира, - холодно отвечает он.

И я не спрашиваю почему, как не спрашивала вместе ли мы, мы встречаемся или нет, любит ли он меня, поженимся ли мы, я боялась давить, а теперь чувствую себя замечтавшейся дурой, мне стыдно и больно.

Бросаю трубку.

Глава 10

ИРА

Ковыряюсь вилкой в тарелке.

Посуда другая, новая, и кухня тоже новая, эта квартира мне незнакома, он сменил всю мебель, все, что напоминало о нас.

Он бы и балкон, наверное, сломал бы, на его месте сделала кладовку, и там бы банки ставил со своим обожаемым клюквенным соком, но Илья курит, и терпеть не может делать это в помещении.

- А помнишь, помнишь, - Олеся поедает салат и смеется, - в одиннадцатом классе с нами еще девчонка училась, такая, с длинной косой до задницы?

- Ну-ну, - поддакивает Никита и открывает новую бутылку вина.

Олеся со смехом рассказывает про девчонку. Никита тоже веселится, на них напала ностальгия. Безучастно смотрю на эту парочку, и раньше я ревновала даже, немного, они так близки, я рядом с ними двумя всегда была лишней, на темы их школьной жизни разговор поддерживать не умею.

Они когда-то встречались. Давно, в одиннадцатом классе.

Но сейчас...

Олеся пьет бокал за бокалом, перегибается через стол и трогает Никиту за руки, словно невзначай, в разговоре, она делает это постоянно, каждый раз, и я знаю, она мне понять даёт, что ее с моим мужем связывает больше, чем меня.

Кошусь на Илью. Он жует мясо, мерно, завораживающе работает челюстями. С увлечением слушает разговор, будто ему интересно, правда, он переводит взгляд на мое кисло лицо и улыбается.

Не как раньше, особенной улыбкой лишь мне одной, по-другому, это злая радость, что не так гладко все в моем браке, как я пытаюсь всем показать.

Смотрим друг на друга несколько долгих, как вечность секунд. Боковым зрением вижу, что Олеся опять тянет руки к моему мужу. Илья откладывает вилку. Поворачивается.

И выдирает из ее пальцев бокал.

- Дорогая, - говорит, когда Олеся изумленно оглядывается на него. - Хватит пить.

За столом провисает неловкая тишина. Рита опасливо зыркает, оглядывает собравшихся, она на ужин-то напросилась, чтобы поесть, я уверена, ей вечно денег не хватает, и к скандалам готова она не была.

- Это как понимать? - тихо уточняет Олеся и смотрит на полупустой бокал. Сверлит взглядом Илью.

Он невозмутимо ест салат.

Мне душно, дышать нечем, откидываюсь на спинку стула.

Он даже сейчас, при всех, может так просто ей замечания делать, он мне это показывает, своей властью упивается, и знает - будет вести себя как козел последний - неважно.

Олеся по-прежнему настроена выйти за него замуж.

Какого черта.

С грохотом двигаю стул и встаю.

- Я на пару мину, - говорю Никите.