Только (не) трогать - Лана Вейден (2020)

— Да так… ничего.

— Выбрала что-нибудь?

— Нет. Не хочу есть.

— Понятно. У мисс ван дер Лейден очередной приступ капризов.

Теперь хмурюсь и я. Какой всё-таки невыносимый человек! Нет, пускай лучше в меня не влюбляется. Хотя… ну что за глупости я сейчас выдумываю? Такое в любом случае невозможно.

Это же Марк Майер — мужчина, который не влюбляется.

Мужчина, который не привязывается.

Ни к кому. Никогда.

Я выключаю планшет — желание что-нибудь там смотреть пропало. Стюардесса уходит, но вскоре возвращается — приносит ужин и напитки.

Делаю вид, что читаю каталог Duty Free, но краем глаза замечаю: Майер выбрал сёмгу под сливочно-шафрановым соусом, салат с креветками и артишоками и шоколадный мусс с манго. Как хорошо, что я наелась дома, иначе бы сошла с ума от восхитительных запахов.

Стюардесса, сервируя столик, опять прикасается к Марку. Четыре раза! Есть ли у людей хоть какие-то понятия о приличиях?

Настроение портится окончательно.

— София, может, ты передумала? Хочешь поужинать? — Марк делает вид, что ничего такого не замечает.

— Знаете, что я решила? Если не оправдаю ваших… э-э… ожиданий, верну деньги за эту поездку, — сообщаю ему вместо ответа. И лишь потом начинаю подчитывать, хватит ли у меня сбережений. Не хватит.

Марк наклоняется к моему уху:

— Перестань выносить мне мозг.

Затем откидывается на спинку кресла и добавляет:

— Не хочешь ужинать, так выпей что-нибудь — чай, сок, минералку… Если ты не в курсе, в самолетах довольно низкая влажность воздуха. Чтоб не случилось обезвоживания, нужно пить.

Ага, а потом не вылезать из туалета? Нет, спасибо.

Но внезапно на бортовом столике стюардессы я замечаю несколько бутылок вина. В винной карте что-то говорилось про уникальные сорта и про то, что вина для авиакомпании отбирает какой-то всемирно известный сомелье. Но тогда я особо не вчитывалась, а теперь взгляд падает на одну из бутылок: «Sauternes». Да это же «Сотерн», то самое вино, о котором я мечтала! Думаю, ничего страшного не случится, если попробую (даже если у них посуда грязная). Всё же у алкоголя есть дезинфицирующие свойства.

— Сот… — я показываю пальцем на бутылку, но Марк тут же кладет ладонь на мою руку и опускает её вниз:

— София, я предложил чай, сок или минералку. Можно воду без газа. Но алкоголь мы пить не будем.

— Почему?

— Потому что. Другое что-нибудь хочешь?

— Не хочу.

— Ладно. Дело твоё. Но только не нужно корчить скорбную гримасу.

Заявив такое, он начинает с аппетитом есть свою шафрановую сёмгу.

Как же хочется стукнуть его — такого правильного и разборчивого. А еще лучше — разбить эту бутылку об его голову со словами: «Лучше б ты с женщинами такой разборчивый был!»

Но я поджимаю губы и делаю вид, будто снова рассматриваю каталог.

В начале седьмого подлетаем к Франкфурту.

Уже стемнело — и кажется, что город покрыт звездной вуалью. Так красиво! На время я даже забываю о своих страхах.

А может, я забываю о них из-за усталости: всё же полёт меня утомил. Хочется поскорее добраться домой, пускай и к Майеру.

После посадки Марк достает вещи: так как мы едем «всего на пару дней», у нас только ручная кладь. При виде моего рюкзака Марк усмехается, словно впервые его увидел, однако ничего при этом не говорит. Вешает рюкзак на плечо, а свою дорожную сумку берёт в руки.

Но всё-таки — что за смешки? Я снова чувствую раздражение.

— Отдайте рюкзак. Сама понесу.

Вместо этого Марк подталкивает меня к выходу.

— Давай, София, вперёд!

— Но я…

— Шагай-шагай, не задерживай остальных.

Тяжело вздохнув, направляюсь к двери.

— И не надо так вздыхать, — несётся в спину.

Выходим в транзитную зону, остаётся пройти паспортный контроль.