Агония - Оксана Сергеева (2018)

Не про меня история, сам себя не узнаю. Откуда столько терпения? Никогда не думал, что свою женщину смогу с другим видеть. Это ж ножом по горлу. По венам и по сердцу. Не прощу, не смогу, не выдержу. То ненавидел ее, жалел, что снова встретились, то от тоски умирал: коснуться бы ее хоть мимолетом. И так по кругу. С ума сходил от ревности и влюблялся в нее каждой клеточкой. Чувства сильнее. Сильнее ревности, гордости и собственного эго. Стало наплевать, как при этом выгляжу, кто и что обо мне подумает. И кем быть рядом с ней — тоже наплевать. Только быть рядом.

Хорошо, что Реня отступила, вовремя прекратив мою агонию. Потому что предел есть у каждого, и у меня он, кажется, уже наступил.

* * *

Что с Региной приедем, Светке даже не говорил. После ее вчерашнего ночного визита имею право. Любит она такие сюрпризы — пусть наслаждается.

Сестра открывает и оглядывает нас хмурым спросонья взглядом. Реня, расценив этот недружелюбный взгляд по-своему, берет меня за руку, ища поддержки.

— Спишь, что ли? Подъем! — бужу Светку ором, и она показательно вздрагивает, выходя из полусонного состояния.

— Ой, епт, не ори. Что еще в такую погоду делать?

— Гулять, дышать свежим воздухом.

— Бр-р-р, — ежится, плотнее кутаясь в кофту. Не любит она дождь и сырость, жару она любит и солнце.

— Я тебе подругу привез.

— Даже не буду делать вид, что удивлена, — наконец широко улыбается Света и смотрит на Реню уже доброжелательно. — Вас уже отлучили от церкви?

— Можно сказать, что да, — усмехается Чарушина. — День-два и предадут анафеме.

— У меня все подруги пьют. Так что, если ты не пьющая, мы никогда не подружимся. Какое вино будешь: красное, белое, зеленое?

— А что и зеленое есть?

— Нет, но, если надо, Вадька найдет.

— Красное, наверное. Посуше.

— О-о-о, — довольно протягивает сестра, — наш человек. Мы тоже любим сухое красненькое. Вы голодные?

— Нет, — отвечаем в голос.

— Хорошо. Тогда есть не будем, будем закусывать.

Регина бросает на меня смеющийся взгляд и вздыхает, с выдохом расслабляясь и отпуская мою руку. И свое смущение. Крутится на месте, с интересом осматриваясь в гостиной.

У Светки есть на что посмотреть. Тут по-бабски уютно и красиво. Светло, ярко, но не перегружено, даже мне нравится. Как в летнем саду у нее. Деревянная перегородка между гостиной и кухней с декоративной раскладкой из тонких белых реек, напоминающая берсо. Обои на стенах с цветочными мотивами, подушки на диване с пионами, статуэтки-птички и всякие изящества.

— Вадь, открой вино! — зовет Света, и я иду помочь, оставив Регину ненадолго одну. — Бокалы еще захвати, — командует, унося в гостиную блюдо с сыром и фруктами.

Достаю с винной полки сухое красное, как заказывали, три пузатых бокала на длинных ножках, хотя сам пить не собираюсь. Откупориваю бутылку и возвращаюсь в гостиную. Разлив вино, делаю из своего глоток под какой-то наскоро придуманный Светкой тост, и отставляю его в сторону, не собираясь больше к нему притрагиваться. Девки болтают и смеются, словно сто лет знакомы и друг другу заклятые подружки. Вполуха слушаю их веселый треп: мне что бабы щебечут, что птички в саду. И те, и те о чем-то своем, на каком-то своем языке.

— А ты чего не пьешь? — спрашивает Светка, а я так надеялся, что этот факт пройдет мимо нее. Зря.

— За рулем. Еще Реню домой везти.

— Да? — удивленно смотрит на Регину. — Я думала, ты у него останешься.

— Так не приглашает, — смеется Реня, даже не краснея от вопроса сестры.

— Киса, ты сейчас очень неудачно пошутила. Крайне неудачно.

Не приглашает, говорит. Еле себя в руках держу, мне медаль надо за этот подвиг. Хоть какую-нибудь награду за такое мое терпение. Сказал, что домой отвезу, и не знаю, как смогу отпустить. Сдохну ж до завтра. Тем более увидеться сможем только вечером, днем Реня на работе.