Дикая женщина - Патти Берг

Макс бросил свой кожаный пиджак на кухонный стул, подумал, что он был таким же сорвиголовой, как и его дети, и понял, что соскучился по дому. Он скинул сапоги и на цыпочках прошел в гостиную, не желая разбудить Лоурен, если она спала на диване.

Кофейный и журнальные столики должны были быть уставлены пакетами с чипсами и наполовину пустыми банками с содовой. MTV должно было громко трубить по телевизору, который никто не смотрел. Но комната была безупречно чистой, на столе лежали аккуратно сложенные закрытые учебники.

Должно быть, Лоурен подкупила их. Он не мог найти другого объяснения царящему в доме порядку, за исключением того, что Лоурен занималась уборкой сама. От этой мысли он рассмеялся. Мисс Палм-Бич может быть не слишком хозяйственной, но маленькие вещи, которые она сделала, доставили ему удовольствие. Что еще надо мужчине?

Пройдя по коридору, он тихонько открыл дверь в комнату Райана и вошел внутрь, маневрируя между баскетбольными мячами, спортивной одеждой, формой для тенниса и джинсами. Чистота в доме, однако, не распространялась на комнату Райана, на двери которой красовалась красно-белая надпись «НЕ ВХОДИТЬ». Райану нравилось «ощущение» беспорядка, и он не хотел, чтобы кто-то трогал его вещи.

Макс не волновался по этому поводу. Если Райан хотел жить в свинарнике, это его выбор. Рано или поздно он перерастет это.

За два с липшим года Райан накопил невозможное количество спортивных реликвий. Стены были увешаны плакатами Майкла Джордана, Ларри Берда и Кэрима Абдул-Джаббара. На столе рядом с его кроватью стояла шкатулка, где он хранил свою коллекцию баскетбольных карточек, включая подписанные Маджиком Джинсовом, Чарльзом Барклеем и его любимым Вилтом Чамберлейном.

У Макса не было сомнений, что Райан мог получить стипендию по баскетболу. Он поощрял мальчика всеми способами, но он не хотел принимать за него решение. Райан был в состоянии отличить хорошее от плохого, он знал, что должен делать, чтобы продвигаться вперед, но выбирать ему придется самому. Если он запнулся и упал, ничего, надо встать и двигаться дальше. Вот чему научили Макса, и это сослужило ему хорошую службу.

Это не значило, однако, что он не был способен к нежности.

Глядя на кучу валявшихся на полу простыней, на раскинувшегося на кровати Райана, обнимавшего баскетбольный мяч, Макс понял, как сильно он его любит. Он склонился над кроватью и поцеловал сына в голову, что ему не было разрешено, когда мальчик бодрствовал. Филипп целовал Макса точно так же, всегда поздно ночью, когда думал, что Макс спит, Максу не нравились внешние проявления любви, как и Райану.

Но он любил, когда Филипп приходил в его комнату, накрывал его простынями и тихонько приобнимал за плечи. Макс никогда не открывал глаза в такие моменты. Филипп считал, что Макс спит. Максу было приятно, что его любят.

Прокладывая себе дорогу обратно, он закрыл за собой дверь комнаты Райана и направился к спальне Джеми. Там он нашел Лоурен, сидящую в кресле напротив кровати Джеми с открытой книгой на коленях. Ее глаза были закрыты, голова склонена. Она спала. Было не важно, как много раз он видел ее - как она выглядела, когда он видел ее, - он всегда находил ее прекрасной. И этим утром, сидя около его дочери, она была красивой как никогда.

Он захотел разбудить ее, обнять, но не стал нарушать ее сна и подошел к Джеми. Сел на краю кровати и убрал локон с ее маленького девического лба. Поднимая простыню на ее плечи, он поцеловал ее в лоб. Она пошевелилась, ее глаза, затрепетав, открылись, потом опять закрылись, она положила руки под щеку и опять заснула.

Макс медленно встал, заметив в свете луны, что в дальнем конце комнаты у стены стояли высокие яркие пакеты с покупками, богато украшенные именами и эмблемами эксклюзивных магазинов Палм-Бич. Подкуп! Он должен был догадаться.

- Мы повеселились.