Обреченные - Тея Лав (2016)

Въезжая через ворота дома, я убедился, что машины Кейли нет. В последнее время она часто остается здесь, и я ее избегаю. Меня все меньше беспокоит ее поцелуй с тем парнем и те дни, что она с ним провела. На меня напало какое-то безразличие и злость на Лукаса за то, что он отчаянно пытается все уладить между нами. Он столько лет ничего не замечал, невольно вдалбливая мне в голову о невозможности быть с ней, что его обратные действия приводят меня в бешенство.

Остаюсь у Эм. Извиняюсь вином и пинчо. И попробуй только ухмыльнуться, козел!

Вся моя злость мигом улетучилась. Губы растянулись в улыбке, и я громко рассмеялся и откинулся на сидение с телефоном в руке. Надеюсь, у них сложится.

Сэм встретил меня своей фирменной улыбкой.

– Картер. – Отец появился в футболке и домашних штанах. – Ты сегодня останешься?

Я кивнул, указывая на его штаны.

– Давно тебя таким не видел. Не хватает бутылки пива и небольшого брюшка.

– Ну, пиво могу пообещать, а вот на счет брюшка, – он, смеясь, пожал плечами. – Сегодня я дома и хочу поговорить с тобой.

Он кивнул в сторону коридора, и я последовал за ним в его излюбленное место во всем доме – бильярдную. Отец взял кий и, убрав треугольник, сделал первый удар по шарам.

– Расскажи мне.

– Что? – Я стянул с себя рубашку и взял второй кий.

– Ты ведь от доктора Морриса.

Отец сделал еще пару ударов и наконец промазал. Он посмотрел на меня, в ожидании не моей очереди, а ответа. Я забил два шара в правую лузу.

– Он промыватель мозгов. Психолог.

– Есть разница, – возразил отец.

– Да, но… – я снова ударил по шарам. – Он говорит, что я не могу кое-что вспомнить. Мои проблемы со сном связаны с детскими воспоминаниями, которых я не помню до того, как ты усыновил меня. Это какая-то ерунда. Я рос в хорошей семье. Ты ведь не из приюта меня забрал.

Его очередь бить, но после моих слов, его кий замер над шаром. Я, молча ждал, но ничего не происходило.

– Отец?

– Если бы я знал.

– Что? Чего я не знаю?

– Раньше с тобой такое было не часто. Все думали, что твоя бессонница связана с потерей родителей и деда. Но потом выяснилось, что ты вообще этого не помнишь.

– Помню, но смутно. Но ведь это нормально.

– Да, наверное. – Он вздохнул и положил кий на стол. – Но я делал все, чтобы у тебя были прекрасные воспоминания о детстве.

Я ничего не понял.

– Так и есть. В чем дело?

– Девятнадцать лет назад в Оушенсайде Мэри и Картер Майлс ехали от друзей. Твои родители были тогда молоды. Они заехали на заправочную станцию. Это было зимой. Пока Картер заправлял машину, Мэри услышала детский плач. Ребенок сидел на холодной металлической лавке возле уборных и плакал.

Мое дыхание сбилось. Я уже знал, кем был этот ребенок.

– Тебе не было и четырех, Картер.

– Мои родители наркоманы? Кто они? – Странно, но мой голос оставался спокойным.

– Нет, – покачал головой отец. – Все не так. Позже оказалось, твоя мать… то есть та, кто родила тебя. Боже, Картер она совсем еще девочкой была. Ей было шестнадцать. А тот, с кем она жила, на десять лет старше. Был суд. Все сделали тихо и по-быстрому. Их лишили родительских прав, девочку отправили к матери, а того парня упекли за решетку за совращение. А тебя усыновили.

– Это… словно не про меня. – Я сел в кресло и закрыл лицо руками.

– Это и не про тебя. Просто такое случается. У тебя появились хорошие родители, которые к несчастью погибли. Ты их сын и мой.

Он подошел ближе и взял меня за руку.

–Так я не Майлс и не Холмес. Эти фамилии, что я ношу, – одними губами произнес я.

– Вот почему я не хотел тебе рассказывать, – резко сказал отец. – Ты начинаешь копаться в себе, выдумывая нелепые байки типа «что же со мной не так». Тогда ты был напуган, очень. Они тебя просто забыли на той станции. Забыли. Но ты не вырос каким-то больным. Пожалуйста, только не думай так.