Если о нас узнают - Кейл Дитрих, Софи Гонзалес

Я резко врезаюсь в балкон и падаю, но я цел.

Улыбка Энджела кривая и маниакальная.

– Ты пойдешь со мной? – спрашивает он.

– Да. Я тоже иду.

– Я знал, что ты поймешь. Они еще не присосались к тебе.

Его глаза скользят мимо меня, пока он говорит. Я думаю, он смотрит на небо, но тут Зак в тревоге зовет меня. Я оборачиваюсь и вижу пару ног, свисающих с верхнего балкона.

– Господи, Зак! – Я бросаюсь вперед и встаю между его ногами и выступом балкона, чтобы управлять его приземлением. Встревоженное лицо Джона выглядывает из-за выступа, и на всякий случай он протягивает руку Заку.

– Хорошо, – говорю я. – Отпускай. Я поймаю тебя.

Зак приземляется в мои руки. Мы оба поворачиваемся к Энджелу, который решил открыть балконную дверь. К моему облегчению, она открыта. На сегодня хватило одного ужасающего прыжка с балкона.

Он вваливается внутрь, и мы с Заком следуем в кромешную тьму комнаты. Кровать не заправлена, но номер пуст. Слава Богу за процветающую ночную жизнь Будапешта. «Saturday взломали дверь и проникли в номер» – это последний заголовок, который нам сейчас нужен.

– Знаешь, – громко говорит Зак. – Я думаю, что идея Джона была хорошей. Давай поднимемся к нему в комнату и напоим его!

Энджел либо не слышит его, либо игнорирует, все еще бормоча себе под нос о Chorus. Он выбегает через входную дверь в коридор, Зак и я следуем за ним по пятам. Я уже знаю, куда мы идем. Пожарный выход.

Зак достает свой телефон. Я ожидаю, что он отправит сообщение Джону, но вместо этого он начинает с ним разговор по FaceTime. Конечно, чтобы Джон и охрана точно знали, где мы. Я впечатлен.

Джон принимает вызов, когда мы спускаемся по пожарной лестнице, но прежде чем он начинает говорить, Зак прикладывает палец к губам. Затем он нажимает на экран, чтобы переключить камеру с фронтальной на обычную и снять нас, пока мы бежим.

Выход ведет в тускло освещенный подземный гараж с кучей автомобилей. Энджел бегает по кругу в поисках выхода, и я думаю, не стоит ли нам с Заком схватить его. Вместе мы, конечно, могли бы скрутить его. Но я не уверен, насколько агрессивным может быть Энджел в таком состоянии. Я не хочу причинять ему боль. И если он обидит Зака из-за моего звонка, я никогда себе этого не прощу. Итак, я решаю: мы просто остановим его. Джон и охранники не могут отставать от нас больше чем на минуту. Охранники знают, как с этим справиться.

– Итак, куда ты хочешь пойти? – спрашиваю я Энджела самым спокойным голосом, на какой только способен. Мой телефон снова начинает вибрировать, и это еще больше ускоряет мое сердцебиение. Сосредоточься, мне нужно сосредоточиться, а я не могу сосредоточиться, когда мама пытается до меня достучаться, потому что, когда мама злится на меня, случаются плохие вещи. Я стараюсь не обращать внимания на жужжание. Я пытаюсь.

Энджел перестает кружиться и моргает, глядя на меня.

– Далеко. Нам просто нужно уйти как можно дальше. Где Chorus не сможет нас достать. Пойдем.

На последнем слове он начинает бежать, проносясь сквозь ряды припаркованных машин. Дерьмо.

– Подожди, – говорю я. – Где выход? Куда мы идем?

– Он… должен быть здесь. Помоги мне. Мы должны найти его. Сейчас. Рубен, быстрее. Они найдут нас и запрут. Нам нужно выбираться.

– Это всего лишь временное ограничение, Энджел. Это не навсегда.

– Навсегда. Они не отпустят нас, Рубен.

– Ну же. Ты знаешь, что это неправда.

Энджел замедляется, чтобы отдышаться, и разворачивается.

– Ты не тупой. Знаешь. Ты… ты знаешь, и ты не говоришь этого. Но я знаю, что ты это видишь. Ты же видишь, что они с нами делают.

Зак дергает меня за рукав пальто, подходя ко мне.

– Они на пожарной лестнице, – говорит он себе под нос. Я киваю так незаметно, как только могу.

– Что они делают с нами? – мягко спрашиваю я.

Я знаю ответ, но заставить его нести чепуху – единственный способ затянуть разговор.