Нельзя - Лаура Тонян

В потемневших от возбуждения глазах блеснули брызги дикой необузданности, сумасшедшего желания. Я впервые пожалела, что это был мой первый раз. Правда, всего на мгновение, но… я представляла, какого секса нам обоим хотелось. Особенно Алистеру. У нас обязательно должно быть миллион других ночей, чтобы реализовывать все самые жаркие, грязные и непристойные фантазии. С Алистером я была согласна на все. И играть сейчас по его правилам — тоже.

Он немного опустился и стал покрывать частыми короткими поцелуями шрам на моем плече. Его коричневые пушистые ресницы взлетели вверх, он взглянул на меня так, как никогда раньше не смотрел — открыто, без всякого притворства, без необходимости подавлять истинные чувства.

— Спасибо, — шепнул уже на ухо, благодарил за тот случай на школьной вечеринке.

О чем он говорил… Он был единственным во всем мире, за кого я, не задумываясь, отдала бы жизнь.

Прикусил мочку, коснулся ее губами, тем самым пустив сладкие мурашки маршировать по телу.

— Я небритый, — сказал он таким же приглушенным сексуальным тоном, — тебе не было больно? — для того, чтобы я поняла, что он имел в виду, Шеридан скользнул рукой вниз и коснулся моих влажных складок.

Я честно ответила, что нет.

— Мне было слишком хорошо, чтобы обращать на это внимание, — выдохнула, обнимая его за шею.

Я чувствовала его на себе, такого крупного и сильного, но мне теперь очень хотелось почувствовать его еще и в себе. Сводный брат обращался со мной, как с фарфоровой куколкой: с осторожностью прикасался, целовал почти что робко, боролся с собой, старался все контролировать. При этом он говорил со мной, и я понимала, что таким образом он просто старался меня отвлечь.

Я прошлась языком вдоль его заросшего небольшой щетиной подбородка, тогда Алистер, прикрыв глаза, замер. Целовала его шею, кадык, покусывала кожу, заставляя Шеридана терять контроль. Я была слишком мокрой для того, чтобы прелюдии продолжались. Мне нужен был он. Во мне. Очень глубоко. Я знала, что будет больно, но эта боль не затмит удовольствия от осознания: он мой первый, он теперь мой мужчина.

Бедром я могла ощущать, насколько член Алистера напряжен. Я не понимала, как он вообще еще держался. По помутневшим глазам и рваному голосу сводного брата я догадывалась, что у того включились сплошные инстинкты. У него дрожали пальцы, когда он доставал из ящика прикроватной тумбы презервативы. Мимолетная ревность уколола грохочущее сердце, но я была слишком заворожена тем, как Алистер раскатывал латекс по своему члену. Все это было для меня впервые, поэтому я едва не приказывала себе отвести взгляд от его эффектной эрекции. Шеридан сдерживал себя. Мое собственное дыхание подводило, а голос казался чужим.

— Пожалуйста, войди в меня, — попросила, практически простонав в губы Алистеру, когда он навис надо мной, перенеся вес на руки.

Стала целовать и кусать их. Эти его божественные руки. Мои ноги были широко раздвинуты, а его возбужденный до предела член головкой упирался в мой влажный вход. Я раскрылась только для него одного. Когда он в первый раз — совсем незначительно — толкнулся вперед бедрами, я начала задыхаться. Это словно от меня не зависело. Какой-то абсолютно безотчетный страх, который касался струн моего сознания. Пронзал насквозь, бурлил в венах, смешивался с кровью.

— Дыши-дыши-дыши!.. — шепотом потребовал Алистер и в тот же миг переплел пальцы наших рук.

Сводный брат вновь придавил своим телом мое к кровати, действовал уже резче, смелее, энергичнее. Но от меня не скрылось беспокойство в его глазах; та несокрушимость, которую он демонстрировал, в действительности не была правдивой. Он тоже боялся. Никогда не был с девственницей? В голове метались дурацкие обрывки вопросов и размышлений, но, только держась за них, я сумела восстановить дыхание.

Алистер немного согнул колени, он подался вперед еще на чуть-чуть. Я зажмурилась.