Нельзя - Лаура Тонян

Он мне никакой не брат! И с Микелой у него не будет детей! Никогда! Я чуть не высказала это матери вслух, но чудом остановила себя. Мысленно взмолилась, обращаясь к здравому смыслу, прекратила кипятиться и медленно-медленно стала приходить в себя.

— Мы с ней «дружим» в Фейсбуке, — с упоением сообщила мать, будто это самое чудесное, что с ней могло случиться в жизни. После свадьбы с Гералдом, разумеется. С толикой грусти сказала: — Раньше она бывала у нас дома чаще, не правда ли?

Ага, правда! А сейчас, слава богу, вообще перестала совать к нам свой милый маленький носик. И в квартиру Алистера, я надеялась, она тоже не наведывалась.

— Ее дед, кажется, какой-то португальский богач, полностью финансирует внучку, — продолжала мать невозмутимо, — наверняка оставит ей приличное наследство, — она глупо прыснула, прикрыв ряд безупречных зубов миниатюрной сумочкой от Chanel.

Я едва держала себя в руках, но теперь это было сложнее. Мама с присущей ей бестактностью заглядывала в чужие кошельки и заочно вешала ценники на людей: на их одежду, обувь, аксессуары, образ жизни… Она до невозможности бесила меня. Я не хотела на нее срываться в такой день, не хотела никому портить праздник.

— Мама! — негромко зашипела на нее.

Она ответила мне в тон:

— А ты бы лучше смотрела в оба, приглядывалась к состоятельным мужчинам, вместо того чтобы пропадать черт знает где! — ее глаза округлились, а мое сердце пустилось вскачь. — А где ты, кстати, была?

Хорошо, что я уже ничего не пила, не то бы поперхнулась. В горле разрастался сухой болезненный ком, из-за которого становилось трудно дышать. Я так сильно перепугалась, что невольно и мимолетом обвела взглядом бесчисленных гостей. Искала среди бездны глаз — серые. Самые родные, самые любимые. Как будто это каким-то образом помогло бы мне сейчас.

Когда мама не дала мне объясниться, а сделала это вместо меня, я едва ли не выдохнула от облегчения.

— Носишься с телефоном, пялишься в экран! — пробурчала она строго. — Ты что, общаешься с тем парнем из нашего квартала? — прищурила светло-голубые холодные глаза, не выражающие на самом деле никаких особенных переживаний.

Она не удосужилась запомнить его имя. Или даже не интересовалась им? Преобладающие подозрения были от меня отведены, и это главное. Я снова могла закатывать глаза и пропускать гнев матери мимо ушей. Стало так легко от этой свободы действий! Я покачала головой, но не говорила «нет»; это было безмолвный знак маме — она лезла не в свое дело. Впрочем, как обычно.

Она продолжила предаваться любимому занятию беззаботной жены миллионера — отчитывать несмышленую и неразумную дочь. Но я уже на все сто процентов абстрагировалась от нее, повернув голову в сторону. Алистера на сцене уже не было, он стоял в кругу каких-то мужчин в солидных костюмах. Похоже, они каждый по очереди поздравляли его. Да только Микела, ошивающаяся рядом с ним, не давала покоя. Я мечтала вырвать все волосы на ее голове! По одной волосинке. Пинцетом.