Чёрный Рыцарь - Рина Кент (2021)

Я никогда не говорил тебе, как мне жаль, что Луна умерла. Слишком поздно, уже несколько лет, но пришло время двигаться дальше и начать новую жизнь.

P.S. Ты моя.

Ксандер.

Я упала на пол, обняла котенка и снова заплакала. Я плакала так сильно, что думала, что не перестану плакать или скучать по нему.

Я не перестала.

Я имею в виду, не перестала скучать по нему.

Учитывая характер его реабилитации, ему не разрешается вступать в какие-либо контакты с внешним миром, кроме еженедельного разговора с членом семьи, как в случае с Льюисом.

Я всегда прихожу к нему домой в этот день, задерживаясь снаружи, пока Ахмед не откроет дверь.

Пока Льюис разговаривает с ним по на громкой связи, я остаюсь на заднем плане, просто слушая тембр его голоса и откладывая это на потом, когда я останусь одна и все, о чем я думаю, это он.

Льюис предлагал мне поговорить с ним, но я качала головой, потому что если бы я это сделала, то просто заплакала бы. Я ни в коем случае не хочу плакать и мешать его реабилитации.

И я всегда на грани слез, когда первый вопрос Ксандера звучит так: «Как Ким?» Как будто он ждет еженедельных звонков, чтобы спросить обо мне, о моей терапии, о том, ем ли я, лучше ли учусь в школе.

Льюис отвечает на все его вопросы с улыбкой, в то время как я борюсь с необходимостью поехать туда, где бы он ни был, и, возможно, похитить его или что-то в этом роде.

Ему не нужно беспокоиться обо мне. Я выздоравливаю, медленно, но, верно.

Думаю, что мой настоящий процесс исцеления начался в тот момент, когда Джанин ушла из дома, и после того, как они с папой подписали документы о разводе. Никто из нас не посетил ее выставку. Даже Кир предпочел провести вечер с макаронами и сыром со мной и папой, чем праздновать мамин успех.

И ей удалось. Статьи восхваляли ее, а критики падали к ногам. Она заработала миллионам фунтов за одну картину.

Это то, что Джанин делает лучше всего и что она должна была делать с самого начала.

Во всех интервью, которые она давала, она говорила, что они с папой договорились о мирном разводе. Я усмехнулась и двинулась дальше.

Она даже не пыталась добиться опеки над Киром. Словно она каким-то образом искала этот шанс на свободу, шанс, когда она сможет исчезнуть в своей студии и забыть, что родила детей.

Саманта, с другой стороны, не ушла спокойно. Она пыталась сдержать свое обещание Льюису и погубить его, папу и всех нас. Даже карьеру Джанин.

Были ночи, когда мне хотелось спрятаться под одеяло, дрожа от страха, что она поднимет шум и достаточно скоро все в школе и в стране будут судить меня и Ксана.

Я солгала ему на днях и сказала, что мне все равно. Но на самом деле нет. Я не хочу, чтобы меня называли его сестрой.

И не хочу оставлять всех наших друзей позади.

Вместо того чтобы поддаться этому туману, я присоединилась к папе и обняла его, а затем поговорила об этих мыслях. Это мое оружие против них. В тот момент, когда я говорю о них, они теряют свою смертоносную остроту и рассеиваются в ничто.

Затем, однажды утром, я проснулась и обнаружила Льюиса на ступеньках нашего дома, торжествующе улыбающегося.

Он вовлек в это Себастьяна Куинса, отца Сильвер и отчима Коула, и Джонатана Кинга, отца Эйдена.

Себастьян будущий лидер консервативной партии Льюиса и, как ожидается, станет премьер-министром, поэтому его власть в некотором роде превосходит всех остальных. Джонатан Кинг вроде как владеет страной и всеми в ней, так что его власть даже сильнее, чем у политиков.

По словам Льюиса, Саманту и ее мужа выслали за пределы страны, и они никогда не вернутся.

Я спросила, может ли она что-нибудь сделать, где бы она ни была, но он с полной уверенностью покачал головой и сказал мне:

— Она ничего не сможет сделать оттуда.