Левша на обе ноги - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2011)

Я не сказала ему, что прихожу сюда каждый вечер, потому что это моя работа. Платные партнерши по танцам у «Гейзенхаймера» не должны афишировать свою профессию, а то начальство опасается, как бы у посетителей не возникло ненужных мыслей, когда ты вечером выиграешь Серебряный кубок в конкурсе «Очарование». О, этот кубок, это такая штука… Я выигрываю его по понедельникам, средам и пятницам, а по вторникам, четвергам и субботам он достается Мейбл Фрэнсис. Конечно, конкурс честный, без всякого подвоха. Кубок получает достойнейшая. Кто угодно может выиграть — только почему-то не выигрывают. Выигрываем мы с Мейбл. Это совпадение ужасно нервирует начальство, и потому они не хотят, чтобы люди знали, что мы здесь работаем. Предпочитают, чтобы мы краснели незаметно.

— Шикарное заведение, — сказал мистер Феррис. — И вообще, Нью-Йорк — шикарное место. Я хотел бы здесь жить.

— А уж мы-то как были бы рады… Отчего же не переезжаете?

— Город что надо! Но ведь папаша умер, аптека теперь на мне, вы же понимаете.

Он так говорил, как будто я обязана была прочитать об этом в газетах.

— Главное, неплохо идет! У меня и идеи, и деловая хватка. Слушайте, а я с прошлого раза женился.

Я сказала:

— Да что вы говорите? Почему же тогда вы танцуете на Бродвее, словно беззаботный холостяк? А жена пока что дома, в медвежьем углу, напевает: «Где гуляет нынче мой красавчик»…

— Не в Медвежьем углу — Эшли, штат Мэн. Я там живу. А жена у меня из Родни… Простите! Кажется, я вам на ногу наступил.

— Это я виновата. Сбилась с такта. И не стыдно вам — оставили жену в одиночестве, сами развлекаетесь в Нью-Йорке… А совесть?

— Так я не оставлял! Она тоже здесь.

— В Нью-Йорке?

— Здесь, в ресторане. Вон она, там, наверху.

Я подняла глаза к галерее. Оттуда на меня с затаенной печалью смотрела молодая женщина. Я еще раньше, когда мы танцевали, обратила на нее внимание, подумала даже, что там случилось. А оказывается, вот что.

— Почему вы с ней не танцуете? — спросила я. — Пусть бы и она повеселилась.

— Да ей весело.

— Как-то непохоже. По-моему, ей тоже хочется сюда, подвигаться под музыку.

— Она почти и не танцует.

— Разве у вас в Эшли не бывает танцев?

— Дома — не то. Для Эшли она танцует неплохо, так ведь здесь не Эшли.

— Понимаю. Ну, вы-то, конечно, совсем другое дело?

Он горделиво усмехнулся:

— Я уже не первый раз в Нью-Йорке.

Вот так бы и загрызла этого олуха деревенского! Он меня просто взбесил. Надо же, стыдится танцевать со своей женой при людях, считает — она недостаточно для него хороша. Усадил ее в креслице, сунул в руки лимонад и велел сидеть смирно, а сам отправился развлекаться. Знал бы кто, что я тогда о нем думала — и под арест могли бы отдать.

Оркестр заиграл другую мелодию.

— Вот это жизнь! — сказал мистер Феррис. — Давайте еще разок!

Я сказала:

— Пускай другие потанцуют. Я устала. Давайте, я вас познакомлю с подругами.

Я подвела его к столику, где сидели знакомые девушки.

— Познакомьтесь, это мистер Феррис. Он вас научит самому модному танцу. Называется «па по ногам партнерши».

Можно было держать пари, что ответит щеголь Чарли, гордость славного города Эшли. Догадываетесь, что он сказал?

— Вот это жизнь!

И я ушла от них на галерею.

Его жена сидела, облокотившись на красный плюшевый поручень, и смотрела на танцующих. Только-только началась очередная песня. Муженек отплясывал с одной из девиц. Миссис Феррис не нужно было никому доказывать, что она из деревни — это и так было видно. Хрупкая, немножко старомодная, в сером платье с воротничком и манжетами из белого муслина, с простой прической и в черной шляпке.

Я потопталась возле нее. Не очень-то я умею смущаться; обычно я довольно бойкая, но тут почему-то растерялась.

Наконец я собралась с духом и подошла к соседнему креслу.

— Я сяду здесь, если не возражаете?