Я бы сказала, что люблю... - Элли Картер (2008)

— Прогоним ее через систему и посмотрим, что у нас тут есть, — объявила Лиза официальным тоном. Слишком уж она бодра для семи утра в субботу! Я и так могла ей сказать, что мы получим — ничего. Абсолютно ничего. На бутылке из-под «Доктора Пеппера» обнаружатся отпечатки студентки Академии Галлахер (то есть мои), преподавателя академии (Смита) и абсолютно невиновного постороннего лица, чье единственное преступление состояло в том, что он пожалел девушку, которая вынуждена была рыться в урне (Джоша).

Я попыталась изложить все это Лизе, но она уже надела белый лабораторный халат, а ничто не доставляет Лизе большего удовольствия, как возможность походить в белом халате. Поэтому я закрыла рот на замок, и поудобнее устроилась за столом и сама не знаю как, задремала.

Через час Лиза растолкала меня и сообщила, что отпечатки Джоша не числятся в системе. Какая неожиданность! Это означало, что он никогда не был в тюрьме или армии. Он не был практикующим юристом или сотрудником ЦРУ. Он никогда не пытался купить огнестрельное оружие или выставить свою кандидатуру на выборах (что, по некоторым причинам, было для нас большим облегчением).

— Ну вот, видишь? — сказала я Лизе, надеясь, что она оставит мысль об охоте и позволит мне вернуться в постель. Но Лиза посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

— Это только первая фаза, — с обидой в голосе сказала она.

— Какой же будет вторая?

Лиза смерила меня долгим взглядом:

— Иди спи.

— Не понимаю, как я дала уговорить себя на такое, — сказала я, скорчившись в кустах возле дома Джоша. Мимо проехала еще одна машина, и музыка стала громче.

— Не понимаешь? — прошипела Бекс и повернулась к Лизе. — Ты же сказала, что в восемь в доме никого не будет.

— В доме Абрамсов никого и нет.

Лиза имела право оправдываться. В конце концов, она потратила три часа на то, чтобы пробиться через файер-волы [11](наши, не городские), покопаться в базе розевильского отдела образования и выяснить, что «мой» Джош — это Джош Абрамс, проживающий по адресу ул. Северная Белис, дом 601. Еще час ушел на то, чтобы проникнуть в почтовый ящик семьи Абрамсов и перехватить письмо, в котором Джоан Абрамс (мама Джоша) обещала некой Дороти, что «Мы ни за что не пропустим вечеринки-сюрприза для Кита! Придем ровно в восемь!»

А теперь представьте наше удивление, когда устроившись в кустах азалии возле дома Джоша, мы увидели, как полгорода входят и выходят из белого дома с голубыми ставнями в конце улицы. Я надела очки, от которых прок есть, только если вы ну совсем близоруки (на самом деле это бинокль) и навела их на дом, где полным ходом шла вечеринка.

— Как фамилия Кейт? — спросила я. Лиза постаралась припомнить точный текст письма, которое мы распечатали на растворимой бумаге и спрятали у меня под кроватью.

— Джонс, — ответила Лиза. — А что?

Я передала ей очки, чтобы она тоже взглянула на дом в конце улицы и разглядела плакат над дверью «В ногу с Джонсами».

— О, — пробормотала Лиза. Мы сразу поняли, что Абрамсы ушли не так уж далеко от Джонсов.

Я рисовала себе в воображении дом, в котором живет Джош, но все мои мечты меркли по сравнению с тем, что мы увидели. Это был не просто район, а настоящая картинка. Такие только в кино показывать: лужайки тщательно подстрижены, заборчики из штакетника покрашены, а на любом крыльце можно ставить качели или устраивать прием с коктейлями. До моего поступления в академию мы жили в тесном таун-хаусе в округе Колумбия. Лето я проводила на пыльном ранчо. Раньше мне не приходилось видеть столько пригородной роскоши сразу.

Да, шпион здесь бы не прижился.

И все же сейчас тут их было сразу трое — они прятались в кустах. Наконец Бекс достала набор отмычек и метнулась к задней двери. Лиза помчалась за ней, но ударилась ногой о садовую статую и тихо ойкнув, рухнула прямо на куст падубы.