Я бы сказала, что люблю... - Элли Картер (2008)

— Здесь что-то не так, — твердила Лиза, пока я чистила зубы в ванной. (Трудно сказать что-то такое, что нанесет непоправимый ущерб верной дружбе, когда у тебя рот полон пены, как у бешеной собаки.) — Мистер Соломон затребовал отчеты о выполнении задания, и мы обязаны сообщить об этом парне. Вдруг он пытается внедриться в школу через Ками? Может, он живец!

Я чуть не подавилась пастой. Вообще-то живец — это агент женского пола, использующий любовные отношения для компрометации объекта. Более ходовое значение термина — любая женщина с декольте. (Говорят, Джили в какой-то мере вдохновила начальство на введение этого термина.) При мысли о том, что Джош мог оказаться мужским вариантом живца, меня чуть не затошнило.

— Нет! — крикнула я. — Нет! Нет! И нет! Никакой он не живец.

— Откуда ты знаешь? — придирчиво заявила Бекс.

— Просто знаю и все! Лиза пожала плечами:

— Мы должны включить это в отчет.

За отчетами последует проверка. Проверка повлечет за собой протокол. А по протоколу отдел безопасности на две недели приставит к нему слежку, будет проверять свидетельство о рождении и выяснять, не пьет ли у него мать и не играет ли отец. Даже по менее весомым поводам делают больше. В конце концов, Академии Галлахер не удалось бы оставаться столько лет секретной, если бы даже такие пустяки руководство оставляло без внимания.

Я подумала о Джоше. Обычный парень. Не хотелось, чтобы посторонние люди рассматривав его под микроскопом. Не хотелось, чтобы в Ленгли [10]на него завели дело. Но больше всего не хотелось сидеть в чем-нибудь кабинете и объяснять, почему он подошел именно ко мне, когда на площади было полно и более симпатичных девчонок.

Я постаралась отогнать от себя эту мысль.

— Нет, Лиза, не буду этого сделать, — сказала я, уставившись в пол. По-моему, это слишком высокая цена за то, что он просто поговорил с девушкой.

Тут Бекс скрестила на груди руки и плотоядно усмехнулась:

— По-моему, ты нам не все рассказала. — Прилившая к щекам кровь, наверное, выдала меня с головой, потому что она наклонилась ко мне и шепнула: — Выкладывай.

И я рассказала им об урне и бутылке из-под «Доктора Пеппера» и про «Передай Сьюзи, что она везучая кошка». Даже не будь гением, я бы помнила все это дословно, потому что такие слова — бальзам на сердце девушки. Когда я закончила, Бекс смотрела на меня так, словно размышляла, не подменили ли меня генетически сконструированным клоном, а у Лизы в глазах сияли звезды, как у Белоснежки, когда над ее головой порхали разноцветные птахи.

— Что? — спросила я. Мне было просто необходимо, чтобы они сказали хоть что-нибудь.

— Похоже, я могла бы свернуть ему шею одной рукой, — ответила Бекс и, возможно, была права. — Но если тебе хочется ввязываться в подобное…

— Он чудесный, — перебила ее Лиза.

— Да неважно, какой он. Главное, что он… — я никак не могла подыскать нужное слово.

— …все равно должен быть упомянут в отчете! — закончила за меня Лиза, поднявшись с кровати.

— Лиза! — вскричала я, но Бекс успокаивающе накрыла мою руку.

— Почему бы нам самим не заняться этим? — взгляд ее стал каким-то отрешенным. — Мы сами проверим его, и, если он обычный парень, мы о нем забудем. Если там есть что-то странное, то сдадим его.

Я бы могла тут же возразить, что мы слишком заняты учебой, что это идет вразрез с правилами. Если попадемся, мы рискуем карьерой. Но в тишине комнаты мы переглянулись, и между нами установилось молчаливое согласие, какое бывает только у людей, слишком давно и слишком хорошо знающих друг друга.

— Ладно, — сказала я наконец. — Проведем базовую проверку. Но никто не должен об этом знать.

Бекс улыбнулась:

— Заметано.

Мы посмотрели на Лизу, она пожала плечами:

— Давайте начистоту. Он либо вражеский агент, пытающийся внедриться в Академию Галлахер через Ками…

Она остановилась на полуслове, и мне пришлось ее подстегнуть:

— Или?