Венец безбрачия - Ольга Свириденкова (2012)

Во время долгого пребывания на Кавказе Матвею не раз приходилось наблюдать случаи, когда лошади, не привыкшие к оружейной пальбе, пугались выстрелов и становились неуправляемыми. Поэтому его реакция была молниеносной. Как только коляска поравнялась с ним, Матвей крепко схватил обезумевших животных под уздцы. Это был рискованный и непростой маневр, но все закончилось хорошо. Правда, лошади усмирились не сразу, и одна из них лягнула-таки Матвея в бок. Но все-таки, почувствовав твердую руку, они остановились.

Продолжая крепко сжимать поводья, Матвей перевел дыхание и огляделся по сторонам. От юшковского дома к нему уже спешили конюхи, а за ними — вся толпа не успевших разъехаться гостей. Поняв, что он невольно сделался «героем дня», Матвей досадливо поморщился. Вот уж чего ему меньше всего хотелось сегодня, так это оказаться в центре внимания. Впрочем, пока свидетели происшествия будут приходить в чувство, он еще успеет сбежать.

Между тем из коляски доносились страдальческие стоны, было очевидно, что пострадал владелец экипажа. «Вот уж, ничего не скажешь, попал в переплет! — сочувственно подумал Матвей. — Но с чего эти лошадки так взбесились? Кажется, такая мирная, спокойная порода».

В это время к Матвею подбежали двое конюхов. Передав им поводья, он поспешил взглянуть на мужчину, которого только что вынесли из коляски. Какой-то пожилой офицер, видимо, обладавший познаниями в медицине, пытался осмотреть пострадавшего, но тот так громко вскрикивал от каждого прикосновения, что сделать это никак не удавалось.

— Сударь, возьмите же себя в руки! — в сердцах прикрикнул на него офицер, вконец потерявший терпение. — Ей-богу, у меня от ваших воплей уже в ушах звенит!

Окрик возымел действие, и пострадавший, наконец, замолчал. Как раз в этот момент Матвей протиснулся к нему и… едва удержался, чтобы не выругаться вслух. Только подумать: он рисковал жизнью ради Антона Елагина!

— Ну что ж, молодой человек, — с усмешкой сказал офицер, закончивший осматривать Антона, — вам крупно повезло. Никаких серьезных повреждений, только несколько ссадин да синяков. А все благодаря этому храброму…

Не дожидаясь, пока любезный кузен грохнется в обморок, увидев своего «благородного спасителя», Матвей схватил за руку стоявшего рядом Николая и скрылся в толпе.

— Быстрее, дружище, быстрее! — приговаривал он, таща приятеля за собой. — Надо скрыться отсюда, пока дамы и кавалеры не опомнились и не привязались ко мне с изъявлениями восторга.

Николай удивленно пожал плечами, однако спорить не стал и покорно последовал за другом. Они уже почти выбрались из толпы, когда рядом с Матвеем кто-то произнес имя княжны Прозоровской. Придержав Николая за руку, Матвей замедлил шаг, и до него долетело:

— Я же говорила, что это не пустые слухи! Над Юлией тяготеет родовое проклятье, оно переходит на всех мужчин, у которых возникает намерение посвататься к ней.

— А разве Антон Елагин собирался к ней посвататься?

— Без сомнения. Вы сами видели, к чему это привело. Лошади взбесились и едва не отправили хозяина на тот свет. Он и был бы уже покойником, если бы не его отважный кузен. Так что бедняге повезло, вот и все.

Тут дамы заспешили к своей карете, и о чем они говорили дальше, Матвей не слышал. Впрочем, это было и не нужно, ибо самое главное он уже понял. Общество единодушно решило, что в несчастном случае с Антоном виновата Юлия Прозоровская. То есть, конечно, не сама Юлия, а ее родовое проклятье, но в глазах людей это было одно и то же.

Шагнув в тень высокого дерева возле ограды особняка, Матвей неторопливо раскурил сигару, повернулся к Николаю и выразительно посмотрел ему в глаза:

— Ты слышал? Они во всем обвинили Юлию! И так думают абсолютно все, понимаешь?!

— Честно говоря, не совсем, — смущенно признался Николай. — Почему… почему Юлию Прозоровскую обвиняют в несчастном случае с твоим кузеном?

Матвей глубоко затянулся.