Гнев и радость - Дженнифер Блейк (1994)

— Она растет с каждым месяцем. Чем больше сил концентрирует правительство на борьбе с наркотиками в таких городах, как Нью-Йорк, Майами, Хьюстон и Лос-Анджелес, тем положение здесь становится все хуже и хуже. Наркотики переправляют партизаны. Они не ждут, пока в них будут стрелять, они исчезают и создают себе новый плацдарм, в данном случае в рукавах дельты. Большое значение имеет также и то, что Луизиана расположена как раз в центре штата, что делает ее удобным перевалочным пунктом для переправки наркотиков как на восток, так и на запад.

Когда Рей все это ей рассказал, его лицо приняло несколько отчужденное выражение. Под влиянием порыва Джулия спросила:

— Ты когда-нибудь жалел о том, что ушел из управления?

Его плечо дернулось под туго натянутой тканью рубашки.

— К тому времени я разочаровался в идее, что мы сможем решить эту проблему, бросая на войну с наркотиками все больше людей и денег. Для того чтобы победить наркотики, нужно сделать так, чтобы наркомания перестала служить средством ухода от жизненных трудностей. Те, кто злоупотребляет наркотиками, как, впрочем, и другими продуктами, должны осознать, что они сами отвечают за себя. Как выразился один из здешних обитателей: «Мы встретились с врагом, и этот враг — мы сами». Не уверен за точность цитаты, но мысль выразил верно.

— Не очень-то она приятная.

— Я не хотел оскорбить твои либеральные калифорнийские чувства, — сказал он бесстрастным голосом. — Но уже больше двадцати лет, как люди сочувствуют наркоманам. Результаты этого мы видим практически ежедневно в новостях.

— И что ты предлагаешь? Посадить всех наркоманов в тюрьму?

— Я предлагаю принудительное лечение от одного года до пяти лет за преступление, связанное с наркотиками или же за появление на свет детей с врожденной наркоманией. Должно сработать общественное образование, доведенное до высочайшей степени интенсивности и обличение этого порока самыми жестокими реальными фактами — такими, от которых любой человек, будь то ребенок или взрослый, как только поймет, что стал наркоманом, воткнет в себя нож. Остановим спрос, не будет предложения — не будет и наркомании.

— И ты действительно думаешь, что это сработает? — Его мысли о борьбе с наркотиками были ей так же интересны, как и все, что он говорил, и вообще его отношение к жизни.

— Кто знает? Во всяком случае, это должно быть не менее полезно, чем ликвидация одного килограмма коки в каждой тысяче и одной тонны марихуаны в каждой сотне тонн, которые приходят на побережье.

Она не ответила, хотя у нее возник вопрос, многие ли из сотрудников управления чувствуют то же, что и Рей. И как они могут выполнять свои обязанности, если их мучают такие сомнения.

Они снова летели на запад, и солнце, бьющее прямо в лицо, заставило ее закрыть глаза до тех пор, пока самолет не стал снова делать круги. Ровный шум моторов и плавное движение действовали расслабляюще, и она подавила неожиданный зевок.

— Послушай, — сказал Рей с добрым юмором, — почему бы тебе не пройти назад и не сесть в откидное кресло? Ты сможешь немного подремать, а я тем временем проверю, откуда появился посторонний шум, и сверюсь с расписанием.

— Посторонний шум? — переспросила она с тенью тревоги.

— Ничего особенного, беспокоиться не о чем, хотя я бы проверил, откуда он появился. Обещаю разбудить тебя задолго до того, как у нас появятся неприятности.

— Премного благодарна, но почему бы этим не заняться механикам аэропорта?

— Они могут, но поскольку я рискую своей головой, не считая других частей тела, я предпочитаю заниматься этим сам.

— Я поняла тебя, — засмеялась она и, отстегнув ремень, прошла в дальнюю часть кабины.