Мой страстный любовник - Николь Джордан (2019)

– Я заметил, что вы старались и Лувеля сделать союзником. Он принял вашу лесть за чистую монету. Откуда же ему знать, что ваша уступчивость – чистой воды притворство?

– У меня не было выбора. Он бы ни за что не простил меня, если бы женщина бросила вызов его мужскому обаянию и силе.

Уголки губ у Деверилла дрогнули:

– Сделайте доброе дело, женщина, и принесите мне эля.

Кейт метнула на него высокомерный взгляд:

– Вы слишком уж уверовали в мою покорность. Но не рассчитывайте, что она продлится чересчур долго.

Деверилл коротко рассмеялся:

– Я и не рассчитываю. Кому, как не мне, знать об этом.

Кейт налила ему эля, пока он открывал для нее бутылку вина. С бокалами в руках они пересекли гостиную и через заднюю дверь вышли на крытую галерею, затененную от солнца покатой крышей и соснами.

Плетеный стол и стулья образовали уютное местечко, с которого открывался прекрасный вид на море позади дома. В дельте Жиронды раскинулись песчаные пляжи, ничуть не уступавшие своим собратьям на южном побережье Франции, вот только вода здесь была намного теплее и спокойнее.

Полной грудью вдыхая свежий воздух, Кейт вслушивалась в шепот волн, набегающих на берег внизу. Погода выдалась исключительно приятной, как и вся окружающая обстановка. Откровенно говоря, она не могла припомнить, когда ей было настолько уютно и покойно с Девериллом, и это внушало ей определенные надежды на следующие несколько дней. Проживание с ним в одном коттедже, без постоянного и надоедливого присутствия родных или слуг, могло запросто увеличить их шансы узнать друг друга на глубинном, более интимном уровне.

Ее ожидания вполне оправдались – во всяком случае в том, что касалось первой части вечера. Между ними установилась дружеская, почти домашняя близость, когда они узнавали мелкие подробности друг о друге. Габриэлла прислала служанку, которая принесла им ужин в корзинке: великолепного жареного цыпленка, картофель в кремовом соусе, всевозможные овощи и буханку теплого хлеба.

К полному удовольствию, небо сначала заиграло розовыми и золотыми красками, а потом и потемнело, обещая прелестную летнюю ночь. Кейт от всей души наслаждалась чудесным видом залитого лунным светом моря, а неумолкающий рокот океана создавал незабываемый музыкальный фон.

Примерно через полчаса Деверилл поднялся на ноги:

– Я иду спать. Не хотите присоединиться ко мне?

Он встретился с нею взглядом. Она не могла угадать, о чем он думает, но он явно намеревался разделить с нею ложе.

– Да, – пробормотала она, и он помог ей подняться на ноги.

Они отнесли тарелки на кухню. Пока Кейт убирала остатки их ужина, он зажег лампу.

Деверилл взял ее под локоть, отчего у нее по руке пробежали мурашки, и сопроводил в спальню, где и начал раздеваться. Сначала он снял шейный платок, затем сапоги и чулки, следом настала очередь сорочки.

Затаив дыхание, Кейт смотрела на его мускулистую грудь, хорошо видимую в свете лампы, но успела отвести взгляд от его облегающих бриджей, прежде чем он сбросил и их.

Мгновением позже он окликнул ее:

– Кейт, любимая…

Сердце замерло, а потом гулко застучало у нее в груди, когда она увидела его во всем нагом великолепии. Деверилл обладал смуглой внешностью и опасной красотой, при виде которой у женщин подгибались колени, и она точно не была исключением.

Выражение его глаз заставило ее вспомнить ту штормовую ночь, то, как восхитительно он занимался с нею любовью и как его великолепное тело двигалось на ней, проникая между ее бедер.

«Перестань таращиться на него, безмозглая дурочка». Последнее, что должен был знать Деверилл, – то влияние, которое оказывал на нее вид его обнаженного тела, но, очевидно, она безнадежно проигрывала и эту борьбу.

– Идите ко мне, моя любовь.