Любовь и другие катастрофы - Лорен Джеймс (2017)

Документы/в8/Временной-пейзаж-2039/МС-1

Крым, 1854

Они решительно подошли к палатке, оттолкнули часового и ворвались внутрь. Здесь собралось все командование британской и французской армий.

– В нас стреляют! – выпалила Кейти. – Русские обстреливают лагерь!

На секунду все замерли. Но выстрелов не было слышно, и лорд Сомерсет вскочил, покраснев от гнева:

– Кит! Немедленно убирайся отсюда. Я по горло сыт твоим враньем!

– Это не ложь, – в отчаянии сказала она. – Сюда вот-вот упадет снаряд.

– Вам в самом деле нужно бежать, или вы все погибнете, – решительно добавил Мэтью.

– Это измена! – зашипел лорд Сомерсет. Однако кто-то из французов поднялся и осторожно стал пробираться к выходу. Его примеру последовали другие.

Кейти отступила в сторону, давая генералам пройти, и с облегчением взглянула на Мэтью. Никто не погибнет. У них все получилось!

Лорд Сомерсет был вне себя от ярости.

– Вы оба арестованы за государственную измену, – прорычал он.

– Арестовывайте, если хотите, – сказал Мэтью. – Но я настаиваю на том, чтобы арест был вне стен палатки.

– Вы хотите, чтобы я дал вам шанс сбежать? – Лорд Сомерсет сел за стол и жестом приказал Мэтью сделать то же самое. – Лучше объясните, чего вы пытаетесь добиться этим бессмысленным вторжением.

Немного поколебавшись, Мэтью сел напротив генерала:

– Как видите, я и не пытаюсь бежать. Но прошу вас, отпустите Кита. Он здесь ни при чем – он выполнял мои распоряжения, и только.

Лорд Сомерсет кивнул солдату, державшему Кейти, и тот отпустил ее.

– Кит, уходи. Немедленно, – приказал Мэтью.

– Нет! – крикнула она, но солдат вытолкнул ее наружу.

– Вы понимаете, что прервали совещание чрезвычайной важности, – нахмурился лорд Сомерсет. – Я все больше склоняюсь к мнению, мистер Гэллоуэй, что вы намеренно пытаетесь помочь русским.

В эту минуту раздался свист и прогремел взрыв.

Карлайл, Англия, 1745

Мэтью становилось все хуже. Кэтрин не отходила от него, но сделать ничего не могла. Он облысел, лицо сильно распухло. Его все время тошнило, он не мог даже сесть и с трудом понимал, где находится.

Кэтрин все-таки привела доктора, и тот первым делом предложил пустить кровь. Но, вспомнив слова Мэтью о подобных методах лечения, она остановила его и выпроводила восвояси, заплатив за визит. Ей оставалось одно – ухаживать за Мэтью, надеясь на лучшее.

– Кэтрин, – сказал он ей, когда она промывала его язвы. – Прости меня.

Она взглянула на его опухшее лицо и с трудом сдержала слезы.

– Не говори глупостей! Ты скоро поправишься. Ты… ты должен выздороветь, Мэтью. Пожалуйста.

Он погладил ее по щеке:

– Мне не будет лучше, Кэтрин. Прости меня. Я умираю. Мы оба это знаем. Мне не хватило сил, чтобы вынести перемещение, и теперь я умираю из-за этого. Я надеюсь… Я рад, что встретил тебя. И я нисколько не жалею, что попал сюда и пробыл с тобой несколько дней, хоть это закончится моей смертью. Я бы снова и снова перемещался, чтобы только побыть с тобой…

Как она ни старалась, слезы все-таки потекли.

– Мэтью, я не могу жить без тебя. Что мне делать? Что мне делать?

– Попытайся быть счастливой.

– Я не могу, – всхлипнула она. – Я не могу потерять тебя дважды. Это несправедливо!

– А по-моему, это справедливо, Кэтрин. Я смог остаться с тобой после смерти. Ты когда-нибудь слышала о чем-то подобном?

Он попытался сесть, чтобы обнять ее, но у него не получилось, и он просто погладил ее руку.

– Мэтью… что, если такое случится со мной? Что, если после того, как ты умрешь, я перенесусь в семнадцатый век, встречу другую версию тебя, но не вынесу путешествия? Что, если это будет продолжаться бесконечно? Мне страшно, Мэтью!