Злато-серебро - С. Алесько (2013)

— Зря ты ворчал на земляка, Кайт, — проговорила, отсмеявшись, Серпента. — Он в высшей степени забавен. Не обижайся, — тут же схватила маленькой сильной рукой пальцы Серпа, сжала. — Ты забавен, но отнюдь не смешон. Ненавижу вежливых до зевоты хлыщей, которые ни одной своей мысли не имеют и говорят, будто урок отвечают.

— Я тоже не скажу, что знакомство мне неприятно, госпожа, — поклонился Серп. — Прошу прощения, я устал и проголодался. Созерцание вашей красоты после неспокойного дня в пыточной действует живительно, но — увы! — не избавляет от мук голода.

— Надеюсь, мы встречаемся не в последний раз, — улыбнулась девушка. — Проводи меня до гостиницы, Кайт. Со стражником я чувствую себя гораздо спокойнее, даже на Среднем зубце.

Серп скривился, увидев, как ручища Крестэля по-хозяйски обняла гибкий стан, и молча направился в кухню.

Хлопотавшая там Иволга была на удивление мрачной.

— И давно Крестэль подружкой обзавелся? — спросил Серп, снимая плащ и усаживаясь за стол.

— Он пишет ее уже несколько недель, — ответила Иви, ставя перед чародеем тарелку.

— Пишет? — хмыкнул тот. — Как мило ты стала изъясняться. Я такие забавы по-другому называю.

— Кайт на самом деле рисует эту Серпенту. Он мне говорил, даже показывал, что получилось.

— И как? Хороший он художник?

— Хороший. Но иногда у него получается красивее, чем на самом деле.

— Большие сиськи этой чернокосой пририсовал? — хмыкнул Серп, наливая себе пива из кувшина, который девушка достала из холодного ларя. — Надо бы взглянуть.

— Ничего он ей не пририсовывал! — Иви на удивление неаккуратно шлепнула на тарелку тушеного мяса с овощами. — Она и так красавица!

— Птаха, не заставляй думать, что мне стоит присматривать за тобой и Крестэлем, — Серп глянул на девушку с прищуром.

— Как тебе такое в голову могло прийти! — Иволга раскраснелась и стала еще более сердитой. — Просто эта Серпента Кайту совсем не подходит. Да и он ей, по-моему, не нужен. Она… — осеклась. — И целуется она противно.

— Она тебя, что ли, целовала? — Серп с трудом сдерживал смех. Служаночка, оказывается, умеет уморительно злиться. И становится при этом очень-очень миленькой.

— Не думала, что тебе в голову приходят такие непристойности, — Иви села напротив и серьезно взглянула на чародея.

Он все-таки рассмеялся — сколько нового можно в одночасье узнать друг о друге после нескольких месяцев самого тесного совместного проживания — но тут же одернул себя. Неужели Юнкус прав, и те прикосновения под полным ликом Госпожи не прошли даром?

— Я случайно видела, как она целовала Кайта, — призналась Иволга.

— Да многих ли ты прежде видела целующимися?

— Многих. И не только целующимися, — холодно заявила служаночка, и Серп вспомнил, где она провела большую часть своей жизни.

— Ну, рассказывай, — чародей был слегка заинтригован.

— Она его облизывала, — нехотя сказала девушка. — Может, ему и было приятно, но со стороны выглядело очень противно.

— Облизывала? — удивленно переспросил Серп.

— Да. То и дело отрывалась от губ и проводила языком по щекам, шее. Один раз даже лоб лизнула. По-моему, это мерзко.

Чародей молчал, погруженный в свои мысли. Хорошо, что тогда, в первый раз, он не слизнул капельки силы с лица птахи. И позже он почему-то этого ни разу не делал, наверное, потому что мощи всегда было с избытком. Ощущение, когда язык покалывает, пощипывает, холодит, очень приятно. Но эта Серпента, проще говоря, Змейка — не чародейка, чтобы наслаждаться вкусом силы. Он видит ее как простую смертную, лишенную дара. Хотя есть у девицы в сознании запертая дверка, которую он почуял еще в первую встречу, в том кабаке. Но храниться там может что угодно, вплоть до какого-нибудь гаденького и глупого полудетского секрета, которого она до сих пор чересчур стыдится.