Разбитый - Истон Эли

— Прости, — сказал я. — У нас праздник, и мы определённо заслужили праздновать. Мы в «Пицце Тони». Мы сделали это. Мы вместе. Так что давай будем счастливы. Мне так повезло быть здесь с тобой, и я благодарен. Ты ведь это знаешь, верно?

Он поднял взгляд и медленно улыбнулся мне.

— Мы должны ценить хорошее.

— Мы ценим. И то, что сейчас здесь, — это лучшее.

Я почувствовал, как носок его кроссовка погладил мою икру. Я наклонился, чтобы обхватить одной рукой его лодыжку, и поиграл бровями, глядя на него. Затем я заставил себя съесть ещё один кусок пиццы.

Мы ещё немного поговорили о фильмах и о том, чем хотим заняться на каникулах — главным в моём списке был пункт «бездельничать». Он рассказал мне смешную историю о Джозии, и мы оба посмеялись. Это было приятно. На мгновение призрак Уолл ушёл.

Когда мы надели куртки, чтобы уйти, запищал мой телефон. Я достал его из кармана и посмотрел на экран.

— Что там, Брай? — спросил Лэндон.

Я показал телефон ему. Моя мама хотела встретиться со мной и позавтракать в канун Рождества.

***

Лэндон высадил меня у кафе и сказал, что вернётся через час — или меньше, если я напишу. Мама уже сидела за столиком, когда я зашёл. Она выглядела нехорошо. Её тёмные волосы висели свободно, без укладки. Под её голубыми глазами были мешки, и она была без своего обычного макияжа. Она выглядела на десять лет старше. Я чувствовал себя виноватым. В плане, если бы я был сыном получше, она не была бы такой несчастной.

Было легко в это поверить. Но я помнил, как восхищался Лэндоном, и как его родители гордились им. Я не мог ничего поделать с тем, что я гей. И не мог ничего поделать с тем, что это противоречило мировоззрению моих родителей.

Я сел напротив неё, и она мгновение изучала взглядом моё лицо.

— Ты выглядишь так, будто тебе лучше, — наконец сказала она. — Как прошла последняя неделя учёбы?

— Не слишком плохо. Думаю, я нормально написал тесты.

— Хорошо. Это хорошо, Брайан, — она судорожно вздохнула и опустила взгляд на свою чашку кофе. Она медленно мешала его, ложка ходила кругами. — Почему бы тебе не заказать что-нибудь поесть?

Подошла официантка, и я заказал сырный тост и ледяной чай.

— Я думал, Лиза придёт с тобой, — сказал я после того, как официантка ушла.

— Она умоляла прийти. Я сказала ей, может быть, в следующий раз. Мне нужно с тобой поговорить, я не хотела, чтобы эти маленькие ушки были рядом.

— Ладно.

— Она передала тебе подарок, — сказала мама, будто внезапно вспомнив. Рядом с ней стоял бумажный пакет из магазина, который она передала мне. — Там и от нас подарки тебе на Рождество.

— Спасибо, мама, — сказал я. — Эм. Мои подарки для вас в шкафу, дома.

Её лицо сморщилось, и по щекам потекли слёзы. Она поспешно вытерла их салфеткой. Боже, это было тяжело.

— Не могу поверить, что моего малыша не будет дома на Рождество, — удалось ей выдавить.

Я не знал, оценит ли она, если я потянусь к ней, так что я просто сидел и ждал, моё сердце казалось якорем в груди.

Она прочистила горло.

— Тебе придётся дать нам время, Брайан. Твой отец действительно борется. Это разрывает его на части. Он верит в то, во что верит, но ещё он любит тебя. Ты его единственный сын. Думаю, он знает, что не получится пытаться заставить тебя не видеться с Лэндоном или… или не… быть таким, какой ты есть, судя по твоим словам.

— Нет, не получится.

Она всхлипнула.

— Прямо сейчас он не хочет тебя видеть. И честно говоря, думаю, это к лучшему, сладкий. Сейчас, когда ты рассказал нам… то, что рассказал, я не представляю вас двоих под одной крышей, без постоянной ругани. И может быть, будет сказано или сделано непоправимое.

Я знал, что она права. Я кивнул.

— Но я думаю, что он всё анализирует, Брайан. Я слышала, как он недавно говорил об этом с Буллом.

— С Буллом? — спросил я, садясь прямее.