Мужья и любовники - Ширли Конран

Наконец Пэйган удалось выпрямиться, и она сделала уже спасительный шаг назад, но Тони изо всех сил опять подтолкнул ее к пропасти, простирающейся за парапетом. Джуди, оцепенев от ужаса, следила за их борьбой. Пэйган перелетела через парапет и скрылась из виду.

Полицейские, расхаживавшие по пыльной траве, бросились к деревьям, возле которых упала Пэйган. Раздался полицейский свисток, и к полковнику Азизу побежали те, кто находился в другой части дворца. Вскоре район гарема был оцеплен, а на крыше, где только что стояла Пэйган, появились снайперы.

Лили с онемевшими ногами, все еще в наручниках, из последних сил шла, спотыкаясь, по темному коридору. Сердце ее отчаянно билось, и она почти дрожала от страха, но этот страх был ничто по сравнению с тем ужасом, который она испытала, когда, связанная по рукам и ногам, беспомощная, смотрела, как Тони заряжает свой автомат и берет на прицел бутылку из-под вина, окно или женщину, лежащую на матрасе, а потом притворяется, что нажимает крючок.

Неожиданно Лили показалось, что в конце коридора блеснул свет, и она с надеждой бросилась туда. Свет исходил из широкого каменного дверного проема.

Лили благополучно достигла дверей и остановилась в изумлении. Свет изливался из огромных аркообразных окон. Вдоль дальней стены шло возвышение, окруженное золотой балюстрадой.

Потолок украшала лепнина с позолотой, а стены были расписаны изящнейшим орнаментом из листьев и лент. Но все это великолепие золотой комнаты было покрыто плесенью и затянуто паутиной. На покрытом толстым слоем пыли полу виднелись острые птичьи следы.

Напротив Лили, в самом конце парадной комнаты, виднелась еще одна дверь. Лили открыла ее и оказалась в другой, столь же великолепной комнате и вновь увидела перед собой дверь. Это была анфилада комнат, похожих друг на друга как две капли воды, и, проходя через них, Лили вдруг почувствовала себя как в каком-то кошмаре. В каждой из них покрытые пылью стены были расписаны садовым орнаментом столь искусно, что, казалось, стоило оказаться среди этих плодов и листьев, как на тебя изольются струи свежего воздуха. Но это была лишь иллюзия, в которой тут же пришлось разувериться.

В конце концов Лили добралась до конца анфилады и оказалась в квадратной, выложенной кафелем комнате, в которой не было уже ни окон, ни еще одной двери. Стены комнаты украшал волнистый узор из медальонов с изображением голубых цветов, а на расстоянии примерно семи футов от пола шел золоченый фриз с арабской вязью.

Лили судорожно огляделась, пытаясь найти выход из этого роскошного, безмолвного каменного мешка. Но выхода не было. Тогда она бросилась назад, через все золотые комнаты, по своим же собственным следам, оставленным на пыльном полу, и ее шаги гулко разносились в тишине.

Наконец она достигла последней комнаты. Теперь перед ней простирался темный коридор.

Лили с сожалением оглянулась на залитый солнцем зал. Где-то вдалеке раздался голос Тони, хотя Лили не могла толком определить, откуда он доносится. Зато ей удалось разобрать слова.

— Я знаю, что ты здесь, Лили! — выкрикивал Тони. — Я не дам тебе уйти!

Лили стойко внушала себе, что бояться она не должна. Все, что необходимо, — это спрятаться где-нибудь в темном углу и подождать, пока Тони промчится мимо. И все же, пока Лили шла по темному лабиринту, выглядывая, где можно было бы спрятаться, сердце ее громко стучало от страха.

В одной из ниш она заметила подковообразную дверцу, снятую с петель и прислоненную к стене. Прямо за ней открывался темный проем и вниз сбегали каменные ступеньки. На секунду Лили заколебалась, но тут где-то совсем рядом хлопнула дверь, и она вновь услышала голос Тони, выкрикивающего проклятия. Отбросив сомнения, Лили нырнула в темноту, стараясь не шуметь.