Мужья и любовники - Ширли Конран

— Да, это возможно. — Джуди вскочила с кровати, натягивая светло-бежевую сорочку. — Но ведь мы так и не знаем, где он держит Лили.

— Да, я пока не уверена, — произнесла Пэйган, выглядывая в окно. Несмотря на все напряжение, она не смогла не залюбоваться сверкающей гладью воды, из которой, казалось, вырастали Голубая мечеть и храм святой Софии. — Но я думаю, что между второй запиской и королевскими наложницами существует какая-то связь. Ты не знаешь, где их держали?

Пэйган смотрела на сверкающие купола и минареты Топкапского дворца, и вдруг ее осенило.

Она поняла, где именно Тони может прятать Лили, — там, где никто не будет искать, потому что это место охраняется, там, куда посторонним вход запрещен.

Джуди и Пэйган бросились к лимузину. Когда они выезжали со стоянки, вслед за ними тронулся «Мерседес».

В машине Джуди, хотя и с огромной неохотой, призналась подруге, что отец ее дочери действительно король Абдулла. Ей пришлось объяснить, как именно все произошло. Грустная улыбка скривила губы Пэйган.

— Но почему ты никогда мне ничего об этом не рассказывала? — спросила она.

— Как я могла? — простонала Джуди. — Ты моя подруга, и ты была влюблена в него. Как я могла признаться, что твой возлюбленный меня изнасиловал? И что хорошего могло из этого выйти? К тому же, я уверена, сам Абдулла не считал это насилием. Для него это был нормальный способ обращения господина со слугой. Наверняка он даже не помнит об этом и уж, конечно, не позволил бы сейчас себе ничего подобного.

С тех пор, как нам было шестнадцать, система ценностей в этом мире очень изменилась.

Пэйган молчала. Положив руки ей на плечи, Джуди повернула подругу к себе лицом.

— Пожалуйста, не разрушай своего будущего из-за того, что в моем прошлом произошло нечто чудовищное.

Пэйган, казалось, онемела.

— Не вздумай сказать что-нибудь Абдулле, — продолжала Джуди. — А я намерена по-прежнему скрывать все от Лили. Ведь целый мир знает о том, что у них был роман. А это значит, что, сами того не ведая, они оказались повинны в кровосмесительстве. Зачем же возлагать такую тяжкую ношу вины на людей, которых мы любим? И чего мы этим добьемся?

— А кто-нибудь еще знает? — спросила Пэйган.

— Только один человек. Максина сразу же догадалась, как только увидела Лили. Но она сообщила мне об этом много позже, в одно из воскресений, когда Тони вез нас на ужин к Гриффину.

Максина сказала, что сейчас сходство не так сильно, но, увидев Лили впервые, она сразу вспомнила Абдуллу в юности. Те же манеры, те же черты, тот же бешеный темперамент.

Джуди тогда не стала подтверждать догадки Максины. Но Максина и без того прекрасно все поняла, даже то, почему Джуди оказалось так трудно установить теплые доверительные отношения с Лили. Потому что свою красоту Лили унаследовала от человека, который изнасиловал ее мать. Гоня эти мысли от себя, Джуди все-таки не могла не ощущать разочарования, потому что дочь ее не была плодом любви. Сама Лили не знала об этом, но она была ребенком борьбы и ненависти.

— Мы бы хотели осмотреть ту часть гарема, которую обычно не показывают туристам. — Пэйган опустила пятисотлировую бумажку в карман одного из гидов. Привыкший иметь дело с туристами, у которых денег гораздо больше, чем разума, он спокойно произнес:

— К сожалению, это запрещено. Я ничем не могу вам помочь. — И он легко подтолкнул Джуди и Пэйган на улицу.

— Черт! — выругалась Пэйган, выходя на залитый солнцем, вымощенный старинным булыжником двор. — Наверное, нужно было дать ему больше.

Джуди не отвечала, потому что в это время внимательно осматривала двор. Водрузив на нос очки в черепаховой оправе, она вглядывалась в колоннаду с противоположного края двора.

— Пэйган, это, наверное, похоже на сумасшествие, но я только что видела там Марка.

Марк медленно шел к главным воротам. Джуди бросилась за ним, едва не сбив с ног чету немецких туристов.