Похищенная невеста - Джоанна Линдсей (1977)

Филип изумился, но тут же понял, что может разом со всем покончить.

– Я и не думал жениться на вас, Эстелла, и сожалею, если невольно заставил вас поверить в это.

– Но вы говорили, что желаете меня! - гневно крикнула девушка.

– У меня были свои, чисто эгоистичные, причины сказать вам это. Кроме того, вы сами хотели это услышать. На свете есть лишь одна женщина, которую я желаю и на которой хотел бы жениться.

– И она помолвлена с другим! - горько рассмеялась Эстелла и, вскочив на коня, бешеным галопом помчалась к Уэйкфилд-Мэнор.

Этим вечером за ужином Филип с веселым удивлением обнаружил, что Томми Хантингтон чрезвычайно взволнован. Молодой человек понял, что с отъездом Эстеллы Филип больше времени сможет посвящать Кристине. Филип невольно спросил себя, как поступил бы на месте Томми, будь все наоборот - если бы бывший любовник его невесты жил с нею в одном доме, а он был бы бессилен это изменить.

По правде говоря, он не испытывал жалости к Хаитингтону…, скорее ненавидел этого самоуверенного хлыща. Он не мог вынести мысли о том, что Хантингтон скоро станет мужем Кристины, получит право держать ее в объятиях, обладать ее прекрасным телом.

Филип постарался выбросить из головы тревожные мысли. Будь он проклят, если позволит этому случиться! И если Томми Хантингтон уже побывал в постели Кристины, он убьет негодяя!

Сознание того, что Кристина спит в соседней комнате, за тонкой стеной, почти лишало его самообладания. Слышать, как она ходит по комнате, что-то мелодично напевая…, нет, он просто не сможет этого вынести! Нужно, необходимо вновь завоевать ее, пока не совершилось это проклятое венчание, или…, или похитить ее опять? Лучше уж жить с ее ненавистью, чем навеки лишиться Кристины.

Наконец Филип услышал, как горничная вышла из комнаты. Открыв дверь, он увидел, что тускло освещенный коридор пуст. Спальня Джона и Карин была в противоположном конце дома, и Филип надеялся, что хозяева уже спят.

Сделав несколько шагов до комнаты Кристины, он тихо приоткрыл дверь. Не замечая его присутствия, Кристина принимала ванну перед камином, в котором ярко горел огонь. Несколько долгих мгновений Филип стоял, наблюдая, как она сжимает губку, так что вода струится по руке. Кристина сидела к нему спиной, и Филип видел изящный изгиб ее белых плеч над краем ванны. Ее волосы были заколоты высоко на затылке, бесчисленные завитки сияли расплавленным золотом в ярком свете, а отблески пламени плясали на порозовевшей коже.

Полотенце и халат Кристины лежали на низенькой табуретке рядом с ванной. Филип молча подошел и поднял их. Кристина громко ахнула.

– Что ты здесь делаешь? - вскрикнула она, стараясь погрузиться глубже в воду и рассерженно глядя в веселое лицо Филипа. Но тут она, случайно опустив глаза, заметила вещи, которые он держал в руках.

– Положи на место халат, Филип! Немедленно? И убирайся отсюда?

– Положить? - шутливо переспросил он, и Кристина невольно залюбовалась переливавшимися в его глазах золотистыми искрами. - Конечно, мадам, все, что прикажете?

И швырнул халат с полотенцем на кровать, так что Кристине невозможно было до них дотянуться, а потом, обогнув ванну, уселся на кресло в углу комнаты.

Кристина несколько мгновений непонимающе смотрела на халат, но наконец, сообразив в чем дело, тряхнула головой и свирепо уставилась на Филипа. Тот сидел в кресле как ни в чем не бывало, рассматривая ее, небрежно вытянув ноги и сложив руки на животе.

– Какого дьявола вы вытворяете, Филип Кэкстон, позвольте спросить? Добиваетесь, чтобы вас выбросили из этого дома? Вам нужен предлог, чтобы последовать за Эстеллой?

Филип громко хмыкнул, не отрывая взгляда темно-зеленых глаз от разъяренного лица Кристины.

– Я не хочу покидать этот дом, Кристина, а если бы хотел, то мне для этого был бы не нужен предлог. Если ты перестанешь говорить на повышенных тонах, никто ничего не узнает и меня не застанут в твоей спальне.