Янтарные глаза - Вилма Кадлечкова (2013)

«Он отчитывает меня за то, что я не послушала Прастарую… что прилетела на Деймос, хотя она строго-настрого запретила?!. Но… но как я могла предотвратить чье-то самоубийство тем, что не была бы здесь?» – крутилось в ее голове.

– Что я должна была делать? – слабо спросила она.

Зӱрёгал молча смотрел на нее.

– Она тебе не сказала, – резко отозвался он. – Ёлтаӱл вместо этого предупредила тебя, чтобы ты не приезжала!

Кончики его ушей были совершенно бледными, посиневшими как иней – должно быть, он был в жуткой ярости. Но голос не повысил. Не начал свирепствовать.

– Какой смешной, бессмысленный бунт, – лишь усмехнулся зӱрёгал с темной злобой. – Но она дорого заплатит!

Он развернулся и, не прощаясь, направился к выходу. У двери он еще раз обернулся.

– Можешь возвращаться на Землю, Фиона Фергюссон, и сказать своему начальству, что ничего не вышло, – бросил он через плечо. – Фомальхиванина здесь больше нет.

* * *

Фомальхиванин тем временем находился на алом плюшевом ковре на полу Корабля Трэвиса, между передвижными механизмами отодвинутого кресла – в положении, в котором у любого нормального человека надорвались бы сухожилия, а бедренные суставы были бы вывихнуты. Он заявил, что с ногой, закинутой за голову, ему думается лучше.

– Пока не доказано обратное, человек имеет свободу воли, – произнес он, продевая ногу сквозь сомкнутые руки и распрямляя колено. – Лишь от него зависит, что он с собой сделает.

– А если обратное доказано? Если это человек, в голове которого кто-то копается как в старом нетлоге? – хрипло сказал Лукас. – На самоубийство человека можно вынудить.

Рут Дэш. Он еще не мог утверждать, что до конца переварил эту новость. Может, его и не связывали с девушкой чувства или обязательства, но определенную часть своей вины он видел – в том, что намеренно не воспользовался возможностью встретиться, потеряв тем самым шанс изменить ее судьбу. Рут. К своему удивлению, больше всего он думал о невероятном цвете ее волос, именно о нем, будто о такой мелочи стоило жалеть, когда кто-то мертв.

– Да. Технически вполне возможно внушить жажду смерти. Однако это главное из аргиа~луйских преступлений, – серьезно сказал фомальхиванин. – Ты уверен, что я на это способен, и вполне справедливо. Но подумай хорошенько, Лукас Хильдебрандт, прежде чем обвинять меня в чем-то подобном.

Нельзя было не заметить предупреждение в его голосе. А Лукас и не нуждался в предупреждениях – здравый смысл давно привел его к убеждению, что лучше всего будет молчать. Ведь его целью было заполучить фомальхиванина, а не разозлить.

Но он не мог сдержаться.

– Я не утверждаю, что ты ее заставил, – холодно сказал Лукас. – Но ты знал, на что Рут решилась. Ее якобы свободная воля уже давно не была свободной, и исключительно из-за тебя. Ты должен был ей помешать.

– Но я не знал! Это произошло, пока я разговаривал с Фионой и с тобой, – признался фомальхиванин. – Я был сосредоточен на других вещах. Затем по дороге к порту я искал ее с помощью телепатии. Хотел взять ее с собой на Землю, но было уже поздно. Спасение людей идет вразрез с моими принципами, но, если говорить о Рут, я сделал бы все что угодно, чтобы ее остановить. Что угодно. Верь мне.

– Как это мило с твоей стороны, – сказал Лукас.

Иронии едва хватало.

– Я знаю, что тебе не нравится, – усмехнулся Аш~шад. – Ты упрекаешь меня в том, что я манипулирую людьми. Думаешь, что я чудовище, которое над всеми издевается. Но пойми, что люди легко поддаются иллюзиям. Они сами хотят их иметь. Если говорить о д-альфийцах, они вообще никакой свободы воли не хотят. Они отказались от нее задолго до того, как пришел я. Неправда, что они отчаянно защищались и боролись со мной за каждое слово. Как только появилась возможность, они с удовольствием и облегчением забыли о моем существовании. Ты спросил единственного человека, который был способен говорить обо мне. Потому что ей я забыть не дал.