Царская дочь - Сельма Норт (2020)

Ребенок Каменотеса мог родиться с часу на час. Ранним утром Иавин отправлялся на работу и несколько раз в день бегал домой проверить, не началось ли. Он помнил рождение братьев, и на душе у него было неспокойно.

Однажды он уже принялся за работу, как с козьего выгона прибежал пастух:

– Чужеземцы! Едут богатые чужеземцы на лошадях и ослах! Прячьте девушек! Прячьте еду! Прячьте скот!

Плетельщик позвал Иавина с собой проверить, стоит ли и впрямь бить тревогу. На всякий случай они повесили на пояса костяные ножи, а плетельщик прихватил дубинку.

Прежде чем последовать за мастером, Иавин помчался домой. Циновка, висевшая на входе, была опущена, и это могло означать только одно: роды начались. Иавин откинул циновку и осторожно огляделся, опасаясь увидеть то, что не предназначалось для его глаз. Но Лидия стояла на ногах, в обычной одежде, опершись ладонями о стену и выгнув спину. Она покачивалась из стороны в сторону и тихонько стонала. Зиссель стояла рядом. Заметив, что кто-то вошел, она испуганно подняла глаза.

Ребенок вот-вот родится, – показала она. – Мы сейчас пойдем к источникам. Вода облегчает боль.

– Нет! – Иавин схватил с полки пращу и замотал головой. – Оставайтесь здесь. Там чужеземцы. Не выходите из дому. И приведи со двора Беляшку с козлятами.

Зиссель испуганно закивала. Лидия, казалось, и не услышала его. Иавин постоял еще минуту, развернулся и побежал догонять плетельщика.

Плетельщику хотелось, чтобы рядом вместо Иавина, совсем еще ребенка, был силач Берл. Он бежал и молил богов, чтобы чужеземцы не замыслили дурного. Добежав до кустов, он нырнул в них и стал ждать Иавина. Когда мальчик, запыхавшись, догнал его, он приложил палец к губам.

Напрягая слух, они поползли дальше, пока не услышали голоса.

– Сиди здесь, – прошептал плетельщик.

Иавин сел на корточки и посмотрел ему вслед. Плетельщик пополз вперед, пока не заметил рядом какое-то движение. У воды пил чей-то мул. Рядом стояли пять женщин. Они поддерживали одну из них, совсем молоденькую. Та вдруг скорчилась от боли и истошно закричала.

Плетельщик съежился и затаил дыхание.

За его спиной что-то зашуршало.

Он повернулся и занес было дубинку, но наткнулся на испуганный взгляд Иавина.

Девушка опять закричала. В ответ раздался женский голос, озабоченный и напряженный:

– Браха, хочешь войти в воду?

– Нет, пусть стоит здесь! Еще не время, – сказал третий голос.

Иавин с плетельщиком переглянулись. Плетельщик схватил Иавина за руку и качнул головой: этого мужчинам видеть не пристало. Нужно убираться как можно скорее! У источника разрешается от бремени молодая женщина. Какая-то чужеземка отправилась в путь в тягости, видно, не ожидая, что ребенок скоро родится.

Значит, роды начались до срока.

Иавин с плетельщиком отползли назад и быстро зашагали домой. Мыслями плетельщик был с женой – он не успел рассказать ей о чужеземцах, а Иавин – с Лидией и Зиссель.

На дворе плетельщика – самом большом в селе – стояли три лошади, несколько мулов и ослов. Неподалеку сидел знатный господин с двумя солдатами и слугами в беленых туниках. Все они пили воду, которую, почтительно кланяясь, подавала им жена плетельщика.

При виде мужа и Иавина она отложила ковш и подошла к ним. Отвесив Иавину оплеуху, схватила мужа за плечо и затрясла его.

– Куда вы запропастились? К нам явились чужеземцы, а вас нет как нет! Берл вот-вот вернется. Нельзя, чтобы они опять его увели!

Плетельщик ахнул от испуга.

– Иавин, беги ему навстречу! Пусть спрячется! И… сам тоже не показывайся здесь. Мало ли что. Поднимись в горы на Высоком берегу, там пещеры. Пережди в них, пока чужеземцы не уедут, и смотри: не отпускай от себя Берла!

Утешитель