Мы играли с огнём. Мистический роман, основанный на реальных событиях - Кэтрин Бартер (2021)

– Кое-что мы всё-таки делали, – сказала она, и Лия резко повернулась к ней. – Мы нарочно пугали отца, и тогда… – она замялась, – тогда он начал нам отвечать.

– Кто?

– Коробейник. И для соседей мы тоже кое-что делали.

Кейт говорила всё тише, но Мэгги слышала в её голосе намёк на гордость.

Лия с удовлетворением посмотрела на Мэгги.

– Нет. Нет же, Лия. Ты неправильно поняла…

– Кое-что, – заметила Лия. – Как интересно.

– Всё было по-настоящему.

– Кэти, а ты бы хотела познакомиться с моими друзьями и повторить это самое кое-что? Кто знает, вдруг мы пробудим ещё одного духа.

Мэгги замотала головой, но Кейт, даже не глядя на неё, сказала:

– Да, давай. Я бы хотела.

Мэгги больше не могла это терпеть. В руках снова заискрило. Кровь горела. Она пронеслась мимо обеих по лестнице в спальню, хлопнув дверью. Схватила щётку для волос, которую Кейт оставила на кровати, и запустила в стену. Что-то треснуло – то ли стена, то ли щётка, она не смотрела. Села на пол, привалившись спиной к двери, чтобы никто не вошёл. Ей нужно было побыть одной, без сестёр, матери, кого угодно.

Она сжимала и разжимала руки, пока они не пришли в норму. Лия, думала она. Лия – Лия – Лия. Не стоило ей писать. Мэгги только что пригласила сестру в мир, который создали они двое – она и Кейт, – а Лия уже переставляет в нём мебель и перекрашивает стены. И всегда так было. Сестра испортила себе жизнь, выбрав никчёмного мужа, который опозорил её и бросил, а теперь решила портить жизнь всем вокруг своими планами и задумками. Всё подчинить, всё взять и присвоить. Её даже собственная дочь не вынесла, и тогда Лия решила взять на её место Мэгги с Кейт.

Ненавидит ли она сестру? Мэгги задумалась. Да. Похоже, ненавидит. Мучительной ненавистью, смешанной с любовью и ещё много с чем. В детстве она смотрела на неё с каким-то благоговением, её восхищало то, чего всем полагалось стыдиться, – что Лия осталась одна, с ребёнком и вовсе не вдовой. Трудно отпустить те детские чувства – но надо. В Лие нечем восхищаться. Она отвратительна.

В дверь тихо постучали. Она закрыла глаза. Ручка повернулась, и на дверь надавили, но Мэгги не сдвинулась с места. Снова стук, голос Кейт.

– Это я, Мэгги. Пожалуйста, впусти.

Она сделала два глубоких вдоха, открыла глаза.

– Пожалуйста, – прошептала Кейт так, что и не расслышишь. Иногда Мэгги казалось, будто сестра разговаривает с ней в собственных мыслях.

Она отодвинулась от двери, пересела к стене рядом. Открывать не стала, но Кейт уже и сама робко толкнула дверь, выглянула из-за косяка на Мэгги, вошла. Постояла, погрызла ноготь большого пальца, потом села в ногах сестриной кровати, лицом к Мэгги.

Какое-то время они молчали. Потом заговорила Мэгги:

– Теперь Лия думает, что мы всё сочинили.

– Мне всё равно, что думает Лия.

Как же Мэгги хотелось относиться к этому так же. Пока у неё это даже представить не получалось. Ей не наплевать, что думает Лия. Ей не наплевать, что думают все. С кем бы она ни встретилась, с кем бы ни заговорила, первым делом в голове мелькало: «А что они обо мне думают?»

Вот почему после истории в школе она не выдержала всеобщего недоверия. Она не лгунья, не сумасшедшая, а все думали, что да.

Она кое-что знала, кое-что поразительное: привидения существуют. А ей никто не верил.

До Хайдсвилла.

– Всё равно, что она думает, – сказала Кейт. И тогда заговорила очень медленно, будто это она старшая сестра. – Всё. Равно. Что. Она. Думает. В Хайдсвилле все знают, что это было по-настоящему. Даже отец. Даже, по-моему, Дэвид и Кельвин.

– Но сейчас-то она просит притвориться. Она приглашает друзей, потому что считает, что это представление, которое можно взять и разыграть. И у нас нет… нет даже времени, чтобы всё продумать. Они придут уже завтра.