Выход в свет. Внешние связи - Блэки Хол (2015)

Получается, при поиске своей половинки опираюсь на гормоны, а не на богатый внутренний мир, и не отличаюсь от "мух", роящихся вокруг заметных и успешных парней. И Мэл, и Макес — мужские особи, привыкшие главенствовать, и их характеры сформировались в той среде, где родились парни. А им повезло родиться в известных семьях, славных висоратскими традициями. Но ведь Тёма, появившийся на свет в простой семье невидящих, тоже силен духом и пригож лицом. Значит, дело не в происхождении, а правильности заключения Вивы: каждая самка ищет самца, способного содержать её и потомство. Сильного, наглого, пробивного. Того, кто закроет спиной от опасности или с диким ревом заколотит себя в грудь ревнивым собственником.

Стилистка оказалась права и в другом. В общей массе студентов учились тощие, очкастые, несуразные, прыщавые, ушастые и неуверенные в себе ребята, которых я совсем не замечала. А ведь у них тоже есть мечты, увлечения, и наверняка с ними можно провести время, интересно и весело. В частности, в эту категорию попадает Петя. И ведь положительный товарищ — спортсмен, без пяти минут отличник, трудолюбивый, воспитанный, культурный, внимательный сын и заботливый брат, но почему-то… сердце не пускается в безумный бег при мысли о нем. Если однажды чемпион скажет: "Знаешь, Эва, я познакомился с другой девушкой. Прости, но нам нужно расстаться", то я пожелаю счастья и обниму с сестринской нежностью на прощание. Почему?

Скажи мне то же самое Мэл… не знаю, что я сделала бы… Вцепилась в волосы сопернице… волочилась бы за парнем, унижаясь и умоляя вернуться… убивалась по порушенным отношениям… может быть, пыталась резать вены или прыгнула с крыши. Словом, что бы я ни предприняла, моя личность будет саморазрушаться, разъедаемая дикой ревностью и лютой ненавистью к той, другой.

— Эвка! — воскликнула соседка, прервав понос размышлений. — Да ты, похоже, втюрилась.

Я испуганно замотала головой.

— Мне не до любовей, — попробовала отвертеться.

— Не отпирайся, на лице написано. Погоди-ка! — посмотрела на меня подозрительно Аффа. — Уж не в этого своего?

— Ни в кого, — поспешила я ответить, хотя мы обе поняли, что говорим об одном и том же человеке.

— Втюривания нет, — заключила стилистка. — Есть инстинкт размножения и обострение хочи. Надеюсь, взаимное?

Аффа посмотрела на меня как на врага народа, а я, ощущая, как жар предательски заливает щеки, пробормотала:

— Какая хоча? Сессия и прием — вот и всё меню.

Возвращались мы обратно на такси и всю дорогу молчали. Меня разморило — от обилия впечатлений, от вкусного перекуса, от пакетов, заваливших салон, и даже приличная порция размышлений о слабостях к сильному полу и вывод Аффы о моем сердечном заболевании успели истереться, пока машина катила по городу.

Расплатившись, мы вылезли на пустой стоянке перед институтом и, нагруженные пакетами, побрели в общежитие с чувством выполненного долга. Я шествовала позади девчонок и, проходя мимо каменных изваяний, важно кивала, приветствуя крылатых, и мне казалось, они тоже светски кивают в ответ. Если бы ангелы носили шляпы, то обязательно приподняли бы их как настоящие джентльмены.

Мелкая снежная пыль сыпалась с небес, вторя умиротворенному состоянию и усыпляя, но состояние расслабленности длилось ровно до тех пор, пока в меня не прилетел снежок.

— Не спать! — закричала Аффа, прячась за постаментом. — Тебе еще покупки примерять!

— Ах, ты!

Бросив в сторону пакеты, я ринулась в бой, догоняя девушку. В Виву тоже прилетела пара бомбардировочных гранат, но она предпочла переждать детский порыв под защитой каменного крыла. Однако Аффа оказалась настойчивее. Когда следующий снежок, распавшись, попал стилистке за шиворот, она не выдержала и присоединилась к нам, и тихий зимний вечер наполнился визгами, криками, смехом и валянием в снегу. А ангелы внимали, посмеиваясь, и готовили материал для новых отчетов, когда их призовет Создатель.