В огне страсти - Моника Маккарти (2010)

Если бы не Гиллис, Дункану пришлось бы нелегко — попробуй убедить оставшихся в живых членов клана не убивать его на месте!.. Но юный воин обернулся как раз в тот момент, когда Колин пытался застрелить брата. Бесчестье вождя не могло понравиться ни одному горцу, а поскольку Дункан выразил готовность признать их власть над собой, угроза немедленной казни миновала.

Позаботились о раненых, собрали тела убитых. Время шло к рассвету, когда угрюмая процессия вошла в ворота замка Инверери, грозной крепости графа Аргайлла.

Дункан ожидал, что его сразу бросят в яму, и очень удивился, когда его повели в покои лэрда.

Он давно не был в Инверери и успел забыть пристрастие своего кузена к роскоши. Замок годился и для короля — правда, Аргайлл грешил дурным вкусом. Тяжелый бархат, дорогая парча, богато украшенная мебель, серебряные блюда и канделябры. Все предметы кричали здесь о богатстве, но плохо сочетались друг с другом.

Однако Дункана сейчас заботило только одно: что он может сказать человеку, державшему в своих руках его жизнь?.. Появление здесь — большой риск, но на него пришлось пойти. Остается верить, что правда и справедливость восторжествуют. Хотя следовало признать, что неплохо бы иметь что-то еще, кроме своего слова и неубедительной записки.

Дункан замер, когда дверь распахнулась, и медленно повернулся. Сердце его остановилось.

— Джинни?

Она закусила губу и сделала несколько осторожных шажков ему навстречу. Похоже, Джинни ждала, что сделает Дункан. И он не заставил себя ждать — обнял ее и прижал к себе.

Джинни прильнула к нему. Ее облегчение было почти осязаемым. Дункан поцеловал ее в макушку, вдыхая нежный цветочный аромат волос, наслаждаясь тем, что снова может обнимать ее.

Чуть отодвинув Джинни от себя, он внимательно посмотрел на нее, словно желая убедиться, что она настоящая.

— Как ты сюда попала?..

И замолчал. Лейф! Лицо Дункана помрачнело. Чертов северянин мог в такую бурю погубить Джинни! Лейф считал, что может справиться с чем угодно — с ветром, со штормом, и не важно, насколько опасно море.

Прочитав его мысли, Джинни сказала:

— Не вини Лейфа. Мы должны были это сделать. — Она кинула на него страдальческий взгляд. — Если б не он, я бы плыла до сих пор.

Дункан поморщился, вспомнив свои жестокие слова.

— Ты все слышала, да? Она кивнула.

— Я притворялся, — сказал он. — Пытался отвлечь от тебя Колина.

— Я знаю. — Джинни робко улыбнулась. — Во всяком случае, я надеялась, что это так. Но после того, что я тебе рассказала, все-таки сомневалась, захочешь ли ты меня снова увидеть.

Ее робкий взгляд проник в самое сердце. В груди все сжалось. Дункан снова привлек ее к себе, крепко обнял, сознавая, что если бы это зависело только от него, он бы никогда ее не отпустил.

— Прости… Господи, мне ужасно стыдно! Я не должен был так нападать на тебя. Я разозлился скорее на себя, чем на тебя. — Он взял Джинни за подбородок и заглянул в ее глаза. — Я знаю, на что ты пошла ради нашего сына, и никогда этого не забуду. Я люблю тебя, Джинни.

— И я тебя люблю, — ответила она. — А от сына нельзя скрывать правду, это только причинит ему боль. Дугалл имеет право узнать своего отца.

На этот раз удивился Дункан:

— Ты уверена? — Он серьезно смотрел на нее. — Мы не должны ничего решать прямо сейчас. Может быть, ты передумаешь, — если не удастся убедить кузена в моей невиновности?..

Улыбка Джинни стала еще шире.

— Но он…

Она не закончила фразу, потому что дверь распахнулась и в комнату вошел его кузен, Арчибальд Угрюмый, седьмой граф Аргайлл.

Дункан непроизвольно толкнул Джинни к себе за спину, закрыв ее своим могучим телом.

Как ни счастлив он был видеть ее, до него вдруг дошло, что должно означать ее присутствие здесь. И если Арчи решил, что может выместить свой гнев на ней, то лучше бы ему, черт побери, еще раз хорошенько подумать!