Чтобы сказать ему - Марта Кетро (2019)

– Но это ещё не всё. Однажды ты чуть не уморила меня голодом!

– Чегооо?

В шестилетнем возрасте Гарри был удивительно здравомыслящим мальчиком: умел и любил читать, имел покладистый характер и отлично ладил с людьми. У них складывались чудесные отношения, но временами Дора испытывала естественное материнское недовольство собой и много размышляла о том, что бы ещё этакого сделать во благо ребёнка. В один из таких моментов она встретилась с подругой, сыновья у них родились с разницей в полгода, им всегда было о чём поговорить.

– Это безобразие, что они такие тощие, – без предисловий начала Фрэнни. – А всё потому, что мы их неправильно кормим!

– Кого?

– Ника и Гарри, кого же ещё? Я прочитала статью о здоровом питании. Если мы не займёмся этим немедленно, они вообще не вырастут, недоразовьются, а потом умрут!

– О господи! Ты уверена?

– Да! Ты посмотри, что они едят – и Гарри твой, и мой балбес одни макароны лопают. А витамины? А микроэлементы? А селен? Ты представляешь, что с ними станет от недостатка селена?!

– Даже думать об этом не хочу. Но ты же знаешь, не хотят они ничего больше, период такой, что залипают на чём-то одном…

– Борись! Проголодаются – съедят как миленькие.

Следующие полчаса они составляли идеальное меню, потом Дора вернулась домой и прямиком отправилась в детскую.

– Мама? – Гарри оторвался от очередной книжки, которую мирно читал под лампой. – Ты чего?

– Вот что! С этого дня буду тебя правильно кормить. Чтобы селен и витамины. Никаких макарон. Овощи и мясо! Как миленький! И не спорь! – И Дора поскорее вышла, чтобы её не разжалобило печальное изумление, отразившееся на его худенькой – ведь правда худенькой! – физиономии.

С извечной родительской присказкой «как миленький» над детьми творятся самые дикие вещи, иногда смешные, а иногда страшные. Съешь как миленький, справишься, сделаешь, вытерпишь – как миленький, будто кукла, а не как ты, живой человек, хочешь.

С утра она начала претворять планы в жизнь. Проводила по полдня у плиты, пытаясь обмануть аппетит Гарри и замаскировать под макароны то капусту, то шпинат. Он не любил ни супы, ни каши, ни салаты, зато мог запросто навернуть целую сковороду пасты. Раньше Дора полагала, что лишь бы ел, но Фрэнни вправила ей мозги, и теперь она трижды в день подсовывала Гарри полные тарелки вкусной и здоровой пищи. Сын крутил головой, вяло ковырял вилкой пюре, а однажды она заметила, что он тихонько плачет в суп. У Доры чуть не разорвалось сердце, но она не могла допустить, чтобы мальчик «недоразвился». Поэтому убегала из кухни и тоже немножко плакала – от жалости. И ещё немного – из-за еды, после Потопа натуральные продукты были бесценны, они с мужем питались в основном корм-пакетами, и Дора тратила на овощи последние деньги.

К счастью, через некоторое время Дора заметила, что Гарри стал съедать паровые котлеты. Ей удалось добыть мяса, «почти не очень дорого», как она сообщила мужу, умолчав о продаже норкового пальто. Да натуральные меха давно уже объявлены вне закона по экологическим соображениям, и у Доры они оказались только потому, что мама перед отъездом оставила ей те вещи из своего гардероба, которые не стоило брать в Европу. Конечно, после Потопа многие стандарты изменились и тёплая одежда стала цениться превыше милосердия к животным, но Дора рассталась с норкой без сожаления. Она бы и больше отдала, лишь бы её ребёнок рос здоровым. И точно, жертва не пропала даром, Гарри согласился есть котлеты. Дора махнула рукой на разнообразие и ежедневно готовила их с разными гарнирами, и теперь, когда Гарри замирал над тарелкой более чем на полчаса, Дора говорила: «Ладно, съешь хотя бы котлетку», а через десять минут он приходил к ней с докладом, что дело сделано.