Старая кровь - Карина Хелле (2017)

Но дверь распахнулась, изнутри вырвался теплый свет. Передо мной оказалась Лисбет, управляющая. Она была выше меня, ей было за тридцать, она была в мужских брюках, короткие волосы были завиты. Ее губы были в красной помаде, как у меня (и мы потом отвесили друг другу одновременно комплимент насчет этого). Она улыбнулась, и мне стало лучше.

— Ты, должно быть, Пиппа, — сказала она, протянув руку.

Я кивнула, смутившись и пожав ее руку. Ее ладонь была сильной.

Она повела меня в здание, и я поняла, что прошла проверку. Я должна была прийти сюда.

И хотя снаружи театр выглядел плохо, внутри он был роскошным, как музей. В залах был мягкий темно-зеленый ковер, с потолков висели люстры, гобелены и картины выступлений, от римского театра до Шекспира, украшали стены вместе с плакатами давно прошедших представлений. Лестница, ведущая на балкон, была с позолоченными перилами, которые мерцали, хоть и были старыми. В театре были ряды бархатных сидений темно-коричневого цвета.

И была сцена. Театр был небольшим, но для меня он был огромным. Красные шторы были украшены серебряными завитками, висели по краям сцены, сверху были резные зажимы. Дерево на сцене было вытертым от десятков лет танцующих ног. Я тут же увидела себя там, получающую красные розы от толпы.

Тогда я поняла, что сделаю все, чтобы получить это место, но мне не пришлось особо бороться. Лисбет, наверное, понравилась я, или она увидела во мне потенциал, а то и просто сжалилась, но меня наняли. Я начинала через два дня и отвечала за грим, костюмы и уборку в дни выступлений и репетиций. А еще я буду на собраниях работников, которые она будет созывать. Зарплата была не такой большой, я буду работать то несколько ночей подряд, то вообще едва работать, но это уже было чем-то, и было бы глупо отказываться.

Мне повезло еще больше той ночью, когда появилась одна из главных актрис, Энн Тодален.

Ей было 22, она играла здесь с моего возраста. Она рассказала мне, как развивалась ее карьера, в первый год она была на замене. Она рассказала, что ищет себе соседку по комнате. Энн снимала небольшую квартиру недалеко от моего пансиона и сказала, что ее предыдущая соседка вышла замуж и оставила ее, а сама она платить ренту не могла. Я убедила ее, что в ближайшее время замуж не собираюсь.

— Ага, посмотри на себя, — сказала Энн, когда мы попрощались с Лисбет. — Ты прекрасна. Как только тебя увидят наши актеры, они начнут биться за твою руку.

Я рассмеялась и покраснела, мы вышли из театра в сентябрьскую ночь. С Энн я ощущала себя в безопасности, и мне нравились ее слова. Может, я встречу человека, которого буду любить не как брата.

Энн сама выглядела неплохо. Ее лицо и тело были созданы для выступлений. Она была высокой, но не тощей, что было хорошо для сцены. Ее лицо было милым, с широким ртом и крупноватым носом, но в сумме с сияющими глазами и высокими скулами ее лицо становилось заманчивым, как и ее личность.

На следующий день я переехала из пансиона в место, что стало мне домом на следующие пять лет.

Квартира Энн была на последнем этаже белого здания, что было ужасно, когда приходил уставшим с выступления, но это место я обожала. Квартира была крохотной, с одной спальней, ванной и балконом, куда помещались только два стула, без стола. Одними из лучших воспоминаний были там, мы с Энн сидели летом, курили сигареты, пили пиво и водку, глядя на город после долгого дня.