– Мой любимый ворчун, – шепнула я себе под нос, наконец входя в подъезд и вызывая лифт.

Войдя в квартиру, уже хотела было крикнуть, чтобы Максим помог мне с покупками, но до боли знакомый голос заставил замереть на месте.

– …я ведь знаю, что всё еще небезразлична тебе! У нас ребенок! Да, я совершила ошибку, но я всё осознала и вернулась к тебе! – задушевно говорила… Юля. Сестра вернулась, тем самым превратив мой самый жуткий кошмар в реальность.

– Ты права. Я действительно испытываю к тебе чувства, – сказал Максим в ответ, разрушая мой идеально выстроенный за эти две недели мирок. Покачнувшись, я выпустила из ослабевших рук пакеты, с отрешенным лицом наблюдая за тем, как продукты катятся по полу. На глаза набежали горькие слезы обиды, и, развернувшись, я выбежала из квартиры, не представляя, что теперь буду делать со своей разбитой жизнью и сердцем.

Максим

– Ты права. Я действительно испытываю к тебе чувства. Жалость и презрение, – скривился я, отталкивая бывшую девушку. Не знаю, откуда она узнала мой адрес, но бессовестная кукушка заявилась именно в тот момент, когда Даша ушла в магазин и я только успел уложить уставшего после дороги ребенка.

– Я не верю тебе! Ты не можешь…

– Ты всерьез полагаешь, что заявишься сюда, вся такая размалеванная, и я приму тебя с распростертыми объятиями? Очнись, лягушка-путешественница! Прошло почти два года с нашего расставания! С чего бы мне ждать тебя?

– У нас общий ребенок, ради которого… – не сдавалась эта нахальная девица.

– Ребенок, которого ты благополучно сбросила на сестру! – зарычал я, выведенный из себя ее наглостью. Только бы Даша не вернулась! Черт!

– Я осознала свою ошибку и вернулась! – не сдавалась эта кукушка.

– Осознала? Или это твой отец позвонил тебе и сказал, как хорошо они с Дашей устроились? Узнав, что родила не от водителя, решила тоже примкнуть к семейке? – язвительно спросил я, пытаясь не выдать того, как на самом деле отношусь к Даше. Я не хотел давать ей дополнительный рычаг давления на себя.

– Ну зачем ты так, Максик! Я же говорю, что виновата! После родов я была в такой депрессии, что сама не понимала, что творю! – вцепилась она мне в руку, пытаясь убедить в правдивости своих слов.

– Значит, соскучилась по дочери? – вкрадчиво спросил я, прикидывая в уме варианты, как лучше всего вывести ее на чистую воду.

– Конечно соскучилась! Я же мать! Думаешь, легко было столько времени находиться в разлуке с собственным ребенком?! – драматично восклицала она, смотря на меня своими влажными глазами, которым я не верил. Я уже убедился, какая она хорошая актриса.

– Хорошо, раз так, – с решимостью кивнул я, разворачиваясь и идя в детскую. С сожалением подхватив спящую Булочку, я направился с ней обратно в гостиную, где оставил Юлю.

– Держи свою дочку, – всучил я ей в руки просыпающегося ребенка.

– Максим! – закричала вдруг вошедшая Даша, смотря на меня заплаканными глазами. Неужели слышала наш разговор?

– Даша, не вмешивайся! – осадил я ее. – А ты – забирай своего ребенка и проваливай!

– Что?

– Что? – воскликнули одновременно обе женщины, но если одна боялась лишиться своего ребенка, то вторая была в ужасе от перспективы получить его без отца-миллионера, на которого рассчитывала.

– У нас с Дашей будут и другие дети…

– Максим! – зло двинулась на меня Даша, которую я, перехватив, прижал спиной к своей груди, скрещивая ее руки так, чтобы она не пыталась вырваться.

– Убирайся из нашего дома и больше не появляйся!

– Но… Что мне с ней делать? – недоуменно смотря на бедную Булочку в своих руках, в ужасе прохрипела она.

Поняв, что находится в руках незнакомой женщины, малышка тут же заревела, размахивая в истерике ручками.

– Максим, пусти! – лягнула меня Даша, пытаясь забрать ребенка у стоящей истуканом сестры.