Дебютантка - Марго Вуд (2023)

Комната представляет собой унылую коробку размером десять на четырнадцать футов. Слава Богу, я не питала иллюзий, что общежитие колледжа будет похоже на картинки, которые впаривают Голливуд и каталог Эмерсона. В противном случае меня ждал бы гигантский облом. Стены, пол и потолок выкрашены в яркий не то желтоватый, не то кремовый цвет. В общем, бежевая обувная коробка с люминесцентным освещением. Однообразие нарушается только окном, выходящим на кирпичную стену, коллекцией неестественно блестящей деревянной мебели и задвинутой в угол двухъярусной кроватью с синими матрасами. Спартанская обстановка, достойная дома для умалишенных.

Первым делом я залезаю в уродливый деревянный шкаф и закрываю за собой дверцу с зеркалом. Внутри пахнет нафталином и потными ногами. Не важно. Суть в том, что, если в него влезла я, значит, поместится и все мое добро, и не придется в последнюю минуту заказывать другой шкаф через интернет. Знаю, у меня вроде как было целое лето на подготовку, но я на нее забила. А поскольку в прошлом году мою старшую сестру Иззи в мединститут собирала мама, в этот раз подошла папина очередь обеспечить меня всем необходимым. Вместо этого он потратил уйму времени на планирование бредовых экскурсий, чтобы скрасить нам дорогу из Цинциннати в Бостон.

– Пф-ф, разберемся на месте, – отмахнулся папа, когда три дня назад мы отправились в путь. Вот почему у меня только четыре мешка с ворохом одежды и нераспечатанный комплект постельного белья. Мама купила его по дешевке в Costco лет пять назад – в то время моя младшая сестра Реми еще писалась по ночам.

Довольная размерами нового шкафа, я выхожу из него и объявляю:

– Тщательный осмотр завершен. Со спокойной совестью докладываю, что прохода в Нарнию здесь нет.

– Лишь бы там не появилась Свинарния, – говорит папа и смеется над собственной идиотской шуткой.

– Да, пап, смешно, – ворчу я.

Он оглядывает комнату и садится на нижнюю койку, пробуя, как пружинит матрас.

– Хочешь оставить два яруса?

Я мотаю головой: двухъярусные кровати напоминают о летнем лагере в средней школе. Поэтому мы совместными усилиями снимаем верхнюю койку и ставим у противоположной стены.

– Тебе еще повезло, что мама не поехала, – говорит папа, водворяя выбранную мной кровать на положенное ей место. – В прошлом году, когда мы отвозили Изабеллу в Колумбийский, мама пыталась окуривать ее комнату шалфеем. А Реми перерыла всю сестрину одежду и натянула на голову трусы точно в тот момент, когда объявилась соседка Иззи по комнате[7].

Я могла бы сказать, что хочу сейчас видеть рядом маму и сестер, но кого я обманываю… Все-таки лучше расставаться с родными по очереди. Хоть мне и нравится делать вид, будто они меня раздражают, прощаться со всеми сразу было бы невыносимо. Уж лучше так, как теперь…

Я оглядываю комнату, не представляя, чем заняться дальше. Никаких предметов декора я не привезла, поэтому для начала решаю распаковать вещи. Рву свои дизайнерские мусорные мешки и вываливаю ворох одежды на каменный матрас с загадочным пятном в центре (просто притворюсь, что его там нет). Неделю назад мама предложила рассортировать мою одежду по категориям и сложить в вакуумные пакеты на молнии. Естественно, я не послушала ее, о чем теперь глубоко сожалею. Я уже вижу, что взяла мало нижнего белья и еще, кажется, забыла зимнее пальто. Хотя наплевать. Об этой проблеме Эллиот подумает через несколько месяцев, когда похолодает[8].

– А это что? – спрашивает папа, в то время как я оглядываю гору вещей в надежде, что та сама собой исчезнет.

Он указывает на бугор под моим нераспечатанным комплектом. Я протягиваю руку и достаю предмет, который прежде не заметила. И сразу понимаю: это подарок Реми, обернутый в сверкающую бумагу с единорогами – теперь вся моя одежда в блестках. Разворачиваю сверток и обнаруживаю внутри фиолетовую коробочку с салфетками для сушки и приклеенную к ней бумажку. Читая записку сестры, я не могу не улыбнуться.