На пересечении - Дикон Шерола

Чувствуя, что барьер вокруг города растаял, Эристель подумал о том, что именно сейчас ему лучше всего покинуть это место. Такой поступок был бы самым правильным в его положении. Но мысль о том, что он пообещал сделать с городом, если ему не позволят уйти, заставила некроманта задержаться еще ненадолго.

Глаза Эристеля вновь побелели и обратились на Лавирию Штан. Девушка изогнулась, словно невидимые руки подняли ее с земли, а затем, склонив голову на бок, посмотрела на своего хозяина, который совсем недавно подобрал ее мертвое тело в сточной канаве.

— Уничтожь здесь все, — еле слышно произнес колдун, а затем медленно направился в замок. В тот же миг мощная огненная волна обрушилась на ближайшие дома, обращая их в пепел. Душераздирающие крики людей, сгорающих заживо, разносились по площади. Несчастные изо всех сил пытались спастись, но пламя неизменно настигало каждого. Огонь уничтожил и жилище Инхира Гамеля, в котором погибли Элестиа и ее дочь Катэриа.

Тем временем Эристель добрался до замка. Его силы были на пределе, однако даже сейчас столь слабые маги, как Лархан Закэрэль и уж тем более доктор Клифаир, не представляли для него серьезной угрозы. При виде лекаря люди, которые толпились у ворот замка, бросились врассыпную, и некромант не стал тратить драгоценную энергию, расправляясь еще и с ними. С появлением лекаря солдат, охранявших крепость Двельтонь, уничтожила черная чума, после чего те поднялись и открыли ворота перед своим новым хозяином.

Впервые ступеньки показались Эристелю настолько серьезным препятствием. Опираясь на идущего рядом мертвеца, лекарь чувствовал, как дрожат его колени, но злость заставляла его двигаться дальше, чтобы найти своего последнего врага. Он с трудом добрался до обеденного зала и магическим заклинанием уничтожил засов. Двери с грохотом распахнулись. Элубио находился внутри вместе с пленниками и шестерыми солдатами. Они стояли у противоположной от дверей стены и в страхе смотрели на того, кого знали не иначе как кроткого доктора Эристеля. Бледный как полотно, молодой Кальонь прижался к стене, а его солдаты разом выхватили кинжалы, направив острие на горло пленников.

— Мы еще можем договориться, некромант, — пересохшими губами произнес юноша, с трудом узнавая свой собственный голос. Найалла тихо вскрикнула, чувствуя, что острие кинжала до крови впивается ей в шею, и по щекам девушки вновь потекли слезы. Родон судорожно сглотнул и в отчаянии посмотрел на Закэрэля, замечая, что магическая печать на его шее, оставленная Рикидом, заметно потускнела.

«Сделай же что-то!» — подумал он, глядя на колдуна. Но тот не двинулся, и тогда Родон вновь перевел взгляд на Эристеля, с трудом узнавая в нем прежнего доктора.

Изможденный, со слипшимися от крови волосами, некромант с трудом держался на ногах, опираясь на локоть стоявшего подле него мертвеца. Темные круги под глазами придавали лекарю особенно болезненный вид, и казалось, что мужчина вот-вот потеряет сознание. Арайа смотрела на него в отчаянии, не смея даже представить, что с ним произошло, и что теперь этот человек в отместку сделает с ее семьей. Закэрэль опустил глаза, ожидая неминуемую гибель. Единственный, кто попытался заговорить после Элубио, был доктор Клифаир.

— Девочек хоть пощади…, - тихо произнес он, не особо веря в то, что колдун послушает его.

— Молчи, старик, — перебил его молодой Кальонь, а затем вновь обратился к Эристелю. — Послушай меня, чернокнижник, я могу заплатить тебе больше, чем обещал Саирию. Намного больше! Ты можешь стать магом семьи Кальонь, тем самым получив покровительство, деньги, а главное, возможность и дальше заниматься своими безумными исследованиями. Если пожелаешь, создашь хоть тысячу тварей вроде той, что пожирала здешних обитателей. Ну же, лекарь, соглашайся! Зачем тебе служить столь слабому правителю, как Родон Двельтонь, когда подле моей семьи ты можешь сыскать великую славу?