Самый богатый человек в Вавилоне - Джордж Сэмюэль Клейсон (1926)

Однажды я вновь вышел за городские ворота и увидел, что там собралась большая толпа. Когда я спросил у прохожего, что здесь происходит, он ответил: «Разве ты не слышал? Поймали беглого раба, который убил одного из охранников. Сегодня его будут сечь кнутом до смерти. Даже сам царь будет присутствовать».

Толпа была такой плотной, что я со своим лотком с пирогами не рискнул подобраться ближе и вскарабкался на недостроенный участок стены, откуда мне все было видно поверх голов. Мне посчастливилось даже увидеть самого Навуходоносора, когда он ехал на золотой колеснице. Мне никогда не приходилось раньше видеть такого величия и таких богатых одеяний.

Самой казни я не видел, хотя и слышал крики несчастного раба. Я не мог понять, почему царь допускает, чтобы человек так страдал, но когда я увидел, что он смеется и шутит со своими царедворцами, то понял, что у него жестокое сердце и что именно с его согласия так жестоко обращались с рабами на строительстве стен.

Когда раб был уже мертв, его тело повесили за ногу на шесте на всеобщее обозрение. После того как толпа поредела, я подошел поближе.

На волосатой груди я увидел татуировку в виде двух переплетенных змей. Это был Пират.

В следующий раз, когда я увидел Арада Гулу, он был уже совсем другим человеком. Он бросился ко мне с радостными приветствиями: «Смотри, тот раб, которого ты знал, стал уже свободным человеком. Твои слова оказались пророческими. У меня дела пошли в гору. Жена очень рада. Она была свободным человеком, племянницей моего хозяина. Она хочет, чтобы мы переехали в другой город, где никто не знает, что я был рабом, чтобы наши дети не страдали из-за прошлого своего отца. Работа стала мне лучшим помощником. Она помогла мне вернуть уверенность в своих силах».

Я был счастлив, что мне удалось хоть в малой степени отплатить ему за те слова одобрения, что я слышал от него раньше.

Однажды вечером Свасти подошла ко мне вся в слезах: «Твой хозяин в беде. Я боюсь за него. Несколько месяцев назад он проиграл много денег за игорным столом. Он перестал платить крестьянам за зерно и за мед. Он не отдает долги ростовщику. Они сильно злятся и угрожают ему».

«А почему мы должны тревожиться из-за его глупостей? — легкомысленно ответил я. — Мы же ему не няньки».

«Глупец, ты ничего не понимаешь. В залог он передал ростовщику право собственности на тебя. По закону тот может продать тебя. Я не знаю, что делать. Он добрый хозяин. Ну за что нам такое несчастье?»

Опасения Свасти оказались небеспочвенными. На следующее утро, когда я работал в пекарне, появился ростовщик с каким-то человеком, которого он называл Саси. Тот посмотрел на меня и сказал, что я подойду.

Ростовщик даже не стал дожидаться возвращения моего хозяина и сказал Свасти, чтобы она передала ему, что он меня забрал. Мне не дали закончить работу у печи и повели куда-то. С собой у меня была только та одежда, в которой я был, и кошелек на поясе.

Все мои мечты и надежды развеялись, будто под ударом урагана. Опять игорный дом и ячменное пиво ввергли меня в беду.

Саси оказался тупым и грубым типом. Пока он вел меня по городу, я рассказал ему, как хорошо я работал у Нана-наида, и выразил надежду, что смогу хорошо потрудиться и для него. Его ответ поверг меня в смятение: «Мне такая работа не нужна, и моему хозяину тоже. Царь сказал ему, чтобы он послал меня на строительство большого канала. Хозяин приказал купить побольше рабов, чтобы сделать эту работу как можно быстрее. Ума не приложу, как можно быстро сделать такую большую работу».