Ведьмак - Анджей Сапковский

— Вирсинг, — Ярпен указал на копошащегося у печи корчмаря, — мастер по приготовлению улиток, а дело это, чтоб вы знали, требует немалых талантов. А он — прям–таки кухмистр от бога. Пока не овдовел, содержал с женой трактир в Мариборе с такой кухней, что сам король принимал у него гостей. Щас поедим, поверьте!

— А для начала, — кивнул Золтан, — перекусим свежекопченым сигом, пойманным на наживку в бездонных пучинах тутошнего озера. И запьем сивухой из бездонных пучин тутошних подвалов.

— И рассказывайте, други, — напомнил Ярпен, наливая. — Рассказывайте!

* * *

Сиг был еще теплый, жирный, пахнущий дымом ольховых стружек. Водка была холодная, аж челюсти сводило.

Вначале рассказывал Лютик. Цветисто, гладко, с лирическими отступлениями, красноречиво расцвечивая повествование такими вычурными и фантазийными орнаментами, которые почти заслоняли и прикрывали выдумки и фантастические построения. Потом рассказывал ведьмак. Рассказывал одну правду и говорил так сухо, скучно и бесцветно, что Лютик не выдерживал и то и дело встревал, что вызывало у краснолюдов нескрываемое недовольство.

А потом повествование закончилось, и наступила долгая тишина.

— За лучницу Мильву! — Золтан Хивай откашлялся, поднял бокал. — За нильфгаардца. За Региса–травника, который в своей хате угостил путников мандрагоровым самогоном. И за ту Ангулему, которой я не знал. Пусть им земля будет пухом. Всем. Пусть у них там, в ином мире, будет вдоволь всего, чего в этом недоставало. И пусть имена их живут в песнях и легендах во веки веков. Выпьем.

— Выпьем, — глухо повторили Лютик и Ярпен Зигрин.

«Выпьем», — подумал ведьмак.

* * *

Вирсинг, седовласый мужчина, бледный и худой как щепка, прямая противоположность привычному стереотипу корчмаря и мэтра кухонных таинств, поставил на стол корзину белого ароматного хлеба, потом огромное блюдо, на котором на подстилке из листьев хрена лежали улитки, шипящие и брызгающие чесночным маслом. Лютик, Геральт и краснолюды прытко взялись за дело. Пища была исключительно вкусна и к тому же невероятно забавна, поскольку приходилось ловко манипулировать странными щипчиками и вилочками.

Ели, причмокивали, подхватывали на хлеб вытекающее масло. Добродушно поругивались, когда то у одного, то у другого улитка выскальзывала из щипчиков. Два котенка от души веселились, гоняя и катая по полу пустые раковинки.

Запах, шедший их кухни, говорил о том, что Вирсинг жарит вторую порцию.

* * *

Ярпен Зигрин вяло махнул рукой, прекрасно понимая, что ведьмак не отстанет.

— У меня, — сказал он, высасывая ракушку, — в принципе ничего нового. Немного повоевал… Немного починовничал, меня ведь помощником старосты избрали. Придется делать карьеру в политике. В любом другом деле большая конкуренция. А в политике — дурак на взяточнике сидит и грабителем погоняет. Легче выбиться.

— У меня, — сказал Золтан Хивай, размахивая прихваченной щипчиками улиткой, — на политику смекалки нету. Я водяно–паровой металлургический заводишко варганю в компании с Фиггисом Мерлуццо и Мунро Бруйсом. Помнишь, ведьмак, Фиггиса и Мунро?

— Не только их.

— Язон Варда полег под Яругой, — сухо сообщил Золтан. — По–дурному, в одной из последних стычек.

— Жаль парня. А Персиваль Шуттенбах?