Пища любви - Энтони Капелла (2005)

— Momento[4], — окликнул он девушку Он подошел к ней, достал макароны с верхней полки и, улыбаясь, вручил ей пакет — Prego.

И тут Томмазо понял, что уже видел ее раньше.

Она улыбнулась.

— Grazie, faccia di culo. — Спасибо, кретин.

Да, теперь он вспомнил. Это же та девушка из бара Дженнаро. А еще он вспомнил, как она говорила, что теперь будет спать — ну, встречаться, для американок это одно и то же — только с теми, кто умеет готовить. А раз она покупает макароны, значит, еще не нашла подходящую кандидатуру. И это замечательно, потому что, как справедливо заметила ее подруга, Рим битком набит поварами, а светловолосые американки здесь большая редкость.

Судьба дала ему шанс, и он немедленно им воспользовался.

— Spaghetti, — сказал Томмазо, глядя на пакет в ее руке. — Как мило — Даже для него самого эта фраза прозвучала глуповато.

— Да, надеюсь.

— А с чем вы их готовите? С каким соусом?

— Ну… Наверно, с болоньезе.

Томмазо даже не пришлось изображать крайнее изумление.

— Нет, это не годится, — возразил он.

— Почему?

— Во-первых, потому что вы не в Болонье, — резонно заметил он, — А во-вторых, то, что вы держите в руке, — это spaghetti.

— Да. Спагетти болоньезе, — ответила девушка, увидев его выражение липа, — Разве это плохо?

— Это невозможно, — объяснил Томмазо — Ragu Bolognese — это соус для tagliatelle, gnocchi или, в крайнем случае, tortellini. — Он указал на стеклянную витрину, — Вот tortellini. — Он протянул руку, и продавец подал ему сверток с чем-то мягким и нежным. Томмазо передал его Лауре — Формой они напоминают женские… как вы это называете?

Девушка с опаской смотрела на tortellini.

— Не знаю, не знаю…

Томмазо ткнул пальцем в свой живот.

— Пуговка на животе?

— Пупок. Ну да, — кивнула она с явным облегчением.

Томмазо вспомнил узкую полоску ее живота и аккуратненькую ямку пупка. Совершенно не похоже на то, что он держит в руке. Это, в пакете, скорее напоминает большую жирную устрицу из сыра рикотта или, может быть, совсем уж неприличное место женского тела.

— Как бы то ни было, — подытожил Томмазо, — мы сейчас в Риме, и римские соусы гораздо лучше. Если еще точнее, мы сейчас в Лацио, но это одно и то же. Мы едим спагетти all'amatriciana с соусом guanciale, который готовится из свиной… — он так быстро провел пальцем по щеке девушки, что она даже усомнилась в том, что он действительно к ней прикоснулся, — …вот из этой части лица свиньи. Мы обжариваем мясо в оливковом масле с небольшим количеством чили, помидорами и, конечно, с pecorino romano — твердым сыром. Если вы не хотите spaghetti, можно взять bucatoni, calscioni, fettuccinie, pappardelle, tagliolini, rigatoni, linguine, garganelli, tonnarelli, fusilli, conchiglie, vermicelli или maccheroni[5], но… — он предупреждающе поднял палец, — каждое из них требует особого соуса. К примеру, соус на растительном масле подходит к сушеным макаронам, а соус на сливочном масле — к свежим. Так что лучше взять fusilli. — Он показал ей пакет с этим сортом. — Говорят, их придумал сам Леонардо да Винчи. Спиралевидная форма помогает цеплять больше соуса, понимаете? Но для них годится только густой соус, который не вытечет из желобков. Conchiglie, напротив, делаются в форме ракушек, и в них удерживается жидкий соус.

— Вы что, повар? — спросила девушка, понимающе глядя на него.

— Да, я шеф-повар одного из римских ресторанов, — гордо кивнул Томмазо.

Лаура пребывала в нерешительности.

— Скажите, пожалуйста, что бы вы приготовили на моем месте? Я не часто готовлю, но через несколько дней сюда прилетает мой папа, и я сделала ужасную глупость, пообещав ему приготовить что-нибудь особенное. Хотелось бы подать что-то римское.