Мы начинаем в конце - Крис Уитакер (2021)

— Да ведь Брендон это всё из вредности делает. Знает, что мне приходится вставать ни свет ни заря, вот и шумит нарочно. Вчера вечером гляжу в окно — вот он, пожалуйста, в тачке своей расселся, двигатель на холостых оборотах тарахтит… Заметил меня — ухмыляется. Я ему что — пацан? Школа давно позади. Помнишь, он меня травил, однажды в унитаз головой сунул? Я взрослый человек, глумления не потерплю. Хорошо бы этому Брендону…

— Что? Баранью голову во двор подкинуть?

Глаза Милтона налились бешенством, шерсть на груди вздыбилась, как бы сама собой полезла из рубашечного ворота.

— Ни про какую голову знать ничего не знаю!

— А не ты ли заявлял, что Брендон мочился в твоем дворе?

— Ну я.

— С чего ты взял, что это именно Брендон?

— Так с поличным застукал. Штору отвесил, а на меня рожа его глядит.

— Господи…

— Я сразу набрал «десять — девяносто восемь».

— Побег из тюрьмы[30].

— У него есть яхта, оснащена по последнему слову техники. Стоит в Харбор-Бэй на приколе. Я думал, может, он продаст машину и переселится на яхту — отсюда подальше…

— А мне Брендон сказал, что хочет пригласить тебя на морскую прогулку. Ты, мол, прекрасный сосед — честный и бдительный, и ему перед тобой стыдно.

— Он так и сказал?

Видно было, что Милтон повелся.

— Ну да. Чтобы больше никаких обид. Кто старое помянет, тому…

— Разве же я против?

Милтон смотрел теперь умоляюще.

— Надо мясца ему прислать. Конечно, для начала не вырезку, а подешевле чего-нибудь — как думаешь, Уок?

— Спасибо, Милтон.

Тот проводил его до двери.

На крыльце Уок замялся, скользнул взглядом на противоположную сторону Айви-Ранч-роуд.

— Недостает ее, — проговорил Милтон. — Жаль, что в ту ночь я…

— Ну-ну, договаривай.

— Я имел в виду: жаль, что она больше не с нами.

— Вот ради ее памяти и ради детей мы обязаны арестовать убийцу.

— Ты ведь его уже арестовал, Уок.

В глаза ему Милтон смотреть избегал. Стоял, держа руки в карманах, блуждая взглядом по темному небу — словно и не было рядом Уока, словно Кейп-Хейвен и пролитая кровь никоим образом его, Милтона, не касались.

21

Санта-Ана[31] дышала жаром на них двоих, сидевших во дворике.

Уок рано отправился в постель, но уснуть не получилось. Когда в дверь постучали, он лежал на спине, буравя потолок воспаленным взглядом.

— С ума сойти — ты до сих пор живешь в родительском доме… Ужас как несовременно, — прокомментировала Марта.

Она привезла ужин — говядину под соусом чили. Зажгла древнюю плиту. Уок сам никогда не стряпал и даже ничего не разогревал — на плите пылились флаеры из окрестных кулинарий.

— Обработаю, пожалуй, рот воском, прежде чем снимать пробу.

— Расслабься. Острого соуса здесь полкапли. Чили для неженок.

Уже от первой вилки рот стал как огнедышащий вулкан.

— Хороши полкапли! У тебя точно с желудком непорядок, Марта. Здоровых людей так на острое не тянет.

Марта прыснула.

— Ну тогда бери кукурузную лепешку. Тебе не повредит — вон как исхудал… Еще мне про здоровье говоришь!

Он улыбнулся.

— Ты Кейп-Хейвен вспоминаешь хоть иногда?

— Каждый день.

— Я сказал Лии, что мы снова встречаемся.

— А мы встречаемся?

— В смысле… то есть…

Марта рассмеялась, Уок покраснел.

— Лия — она все еще замужем за Эдом?

— Ага.

— Вот, наверное, горя с ним хлебнула… Отлично помню, как в старших классах он волочился за Стар.

— За ней все волочились.

— Видела я билборды «Тэллоу констракшн». А несколько лет назад у меня была клиентка, так ее мужа из этой компании уволили. Бедняга спился.

— На рынке непростая ситуация, однако ветер должен перемениться.

— Переменится, куда денется — особенно если они начнут строить новые дома.

Уок привстал, подлил Марте вина.