Sapiens. Краткая история человечества - Юваль Ной Харари (2011)

И постепенно христиане стали одолевать. Свои победы они отмечали не только разрушением мечетей и строительством церквей – они также чеканили золотые и серебряные монеты с изображением креста и благодарностью Богу за помощь в одолении неверных. Но наряду с этими победители чеканили и квадратные мильяры с арабской вязью, провозглашавшей: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк Его». Даже католические епископы французских Мельгёя и Агда чеканили эти добросовестные копии привычных мусульманам монет, и богобоязненные христиане охотно ими пользовались51.

На другой стороне фронта также господствовала толерантность. Мусульманские купцы расплачивались на территории Северной Африки христианскими монетами: флорентийскими флоринами, венецианскими дукатами, неаполитанскими джильято. Даже мусульманские правители, призывавшие к джихаду против христиан, охотно принимали налог монетами, на которых значились имена Христа и Девы-Богородицы52.

Что почем?

Охотники-собиратели не знали денег. Каждая группа людей добывала на охоте, находила или изготавливала практически все, в чем она нуждалась, от мяса до медицинских снадобий, от обуви до оберегов. Возможно, обязанности распределялись между членами группы неравномерно, однако «товары» и «услуги» перераспределялись с помощью механизма взаимных обязательств. Кусок мяса, отданный даром, предполагал в дальнейшем некую взаимность – например бесплатную медицинскую помощь. Эти группы людей экономически друг от друга не зависели, со стороны они получали очень немногое, лишь то, чего не водилось в их местах: раковины, краски, обсидиан и т. п., – и тут действовал бартер: «Мы вам красивые ракушки, вы нам – качественный кремень».

Даже с наступлением аграрной революции мало что изменилось. Люди по-прежнему жили небольшими плотными коллективами. Как и группа охотников-собирателей, каждая деревня была самодостаточной экономической общностью, экономические связи сводились к взаимным услугам и обязательствам плюс незначительный бартер с внешним миром. Кто-то хорошо шил обувь, а кто-то поднаторел в целительстве, так что соседи знали, к кому обращаться, если надоело ходить босиком или если заболеешь. Но деревни были маленькими, располагали весьма ограниченными ресурсами и не могли держать ни сапожника, ни врача «на полной ставке».

С образованием городов и царств, развитием транспортной инфраструктуры возникли и новые возможности для специализации. В многолюдных городах появились не только профессиональные сапожники и врачи, но и плотники, священники, юристы и солдаты. Одни деревни славились вином, другие – оливковым маслом, а третьи – керамикой; теперь они обнаружили, что имеет смысл специализироваться на производстве именно этого товара и на него выменивать в других деревнях и городах все, что понадобится. Это же разумно. Почва и климат везде разные, зачем же пить неважное вино со своего виноградника, если можно приобрести напиток повкуснее из тех мест, где и климат, и почва подходят виноградной лозе гораздо лучше? И если в ближайшем овраге можно выкопать глину, из которой получаются более крепкие и красивые сосуды, чем у тех виноделов, то вот и товар для обмена. Специализация к тому же давала виноделам и горшечникам, не говоря уж о врачах и юристах, возможность совершенствовать свое искусство всем на благо. Но тут же возникала и проблема: как наладить обмен товарами между столькими специалистами?

Система взаимных услуг и обязательств перестает работать, когда в нее входит большое количество незнакомых друг с другом людей. Одно дело – помочь сестре или соседу, и совсем другое дело – чужакам, от которых, вполне возможно, ответной услуги никогда и не дождешься.

Можно вновь прибегнуть к бартеру. Но бартер эффективен лишь пока в обмене участвует небольшое количество продуктов. Сложную экономику на нем не построишь53.