Темная страсть - Джена Шоуолтер (2018)

— Аэрон, я так… — Оливия села и повернулась, чтобы увидеть его. Ее лицо мгновенно сделалось напряженным. — Ты ранен.

Аэрон посмотрел вниз: в плече зияло отверстие, из которого сочилась алая кровь, стекая по накачанному прессу и впитываясь в пояс штанов. Теперь, когда волнение за Оливию отступило, а адреналин улетучился, Аэрон ощутил боль. Жар распространялся быстро и уверенно, будто вместо крови по венам бежал бензин.

Не важно.

— Я в порядке, — заверил он. — Случались ранения и похуже, так что волноваться не о чем.

— Ничего не могу с собой поделать. — Пожевав нижнюю губу, Оливия протянула руку и провела кончиками пальцев по его подбородку. — Я волнуюсь за тебя.

Жест должен был его успокоить. Но, как всегда, прикосновение Оливии стало настоящей пыткой, и Аэрон захотел большего. Ярость тоже захотел большего, захныкав у него в голове.

«Сейчас не время».

Окровавленные тела громоздились друг на друге, и из каждого торчало лезвие. Некоторые упали лицом вниз, другие на спину. Все умерли. Аэрону следовало бы поблагодарить Скарлет за ее искусство декорирования помещения. Именно оно, а не он сам, спасло Оливии жизнь.

Аэрон не знал, сумел ли кто-то из охотников выбраться из этой комнаты ужасов, но не собирался сидеть и дожидаться, пока враг вернется с подкреплением.

Он помог Оливии подняться — вот дерьмо, рана разошлась! — затем взял Ночные Кошмары на руки, как собирался сделать, пока их не прервали.

— Держись рядом, — приказал Аэрон. — Ступай строго по моим следам.

— Хорошо.

Пробираясь к проходу, ему то и дело приходилось перешагивать через тела. Жар внутри его усиливался, заставляя болезненно морщиться.

«Больно», — заплакал Ярость.

Аэрон нахмурился.

«Тебе тоже?»

«Ужасно».

«Мы идем домой. Отдыхать».

На ступенях не было ни следа крови — ни единой капельки. Значит, никто из охотников не выбрался. Прекрасно. Вот только… когда Аэрон дошел до верха лестницы, его охватила дрожь. Слабость. Глаза стекленели, он шел будто в тумане.

Ярость застонал.

Жар наконец спал — и тут же сменился ледяным холодом.

— Аэрон?

Он шагал все медленнее, движения сделались вялыми, ноги заплетались.

— Сунь руку в задний карман моих штанов и вытащи телефон.

В таком состоянии у него не хватит сил лететь в крепость с двойной ношей.

— Что с тобой? — спросила Оливия, выполняя его просьбу. — Рана дает о себе знать? Ты же сказал, что все в порядке!

Аэрон проигнорировал и ее вопрос, и беспокойство. Ему не хотелось снова лгать Оливии, на самом деле он просто не знал, что ответить. Ни он сам, ни Ярость никогда так не реагировали на обычное пулевое ранение.

— Ты умеешь набирать текстовые сообщения?

Они свернули за угол.

— Нет. Я видела, как люди это делают, но сама ни разу не пробовала.

— А звонить?

Впереди наконец забрезжил пробивающийся в склеп свет. Аэрон обливался потом, которому, однако, не удавалось растопить сковывающий его лед. Движения воина замедлились еще больше, он едва волочил ноги.

— Нет, — ответила Оливия. — Извини.

Проклятье. Стоит ему опустить ношу, и он уже не сможет поднять ее снова, в том нет сомнений. Проклятье, проклятье, проклятье!

Он сообразил, что подобную реакцию можно объяснить лишь двумя способами. Либо охотники стреляли какими-то особенными пулями, либо он не до конца оправился от их последнего нападения. Ни одна из версий не сулила ничего хорошего.

Снаружи — наконец-то, хвала богам! — Аэрон поискал глазами поджидающих охотников и никого не обнаружил. Неизвестно, однако, оттого ли это, что их здесь нет, или же оттого, что его зрение продолжает угасать. По крайней мере, никто на них не набросился.

На крыльях или нет, домой он точно не доберется.