Право на отцовство - Марина Кистяева

– Оба на! В зале?

– Угу.

– И тогда почему вам не постелить вместе? Ба, ты нас слышишь?

– Да, Маргарита Николаевна, и почему нам не постелить вместе?

Павел вернулся вовремя. Вошел неслышно, даже дверью не хлопнул. Мужчина встал в дверном проеме, скрестив руки на груди.

Бабушка на кухне что-то проворчала, но вышла к ним со словами:

– Бог с вами, спите вместе. Но! Это только потому, что у меня в доме нет столько спальных мест.

Паша наклонился к Маргарите Николаевне, что-то шепнул ей, и щеки пожилой женщины вспыхнули маковым цветом.

Таня переглянулась с Ксенией, но ничего спрашивать не стала.

Пусть у дорогих ей людей будут свои секреты.

Глава 24

– Покажи кольцо. Тань, оно настоящее? Это же не Сваровски?

Дарья, как и полагается, первая заметила новый статус Татьяны.

– Дай посмотреть поближе. Ух ты… Как переливается камешек. Танюх, как я за тебя рада! Мы тут дружно тебя жалели, думали, что ты у нас пополнишь ряды матерей-одиночек, а оно вон что. Значит, свадьбе быть?

– Скорее всего.

Самое интересное, что про свадьбу они с Пашей ни обмолвились ни словом. Не до этого было. Как-то всё о другом говорили. Или молчали, наслаждаясь обществом друг друга.

– Мне не нравится, что мы живем в разных городах, – сказал Паша, закидывая вещи Тани в мерс.

– Паш, я тебя услышала. Честно. И обещаю подумать. Но у меня работа, обязанности.

Дольник ничего не сказал.

А она никак не могла отделаться от мысли, что подводит всех. И его, и детишек, и особенно Зубину. На работу Таня возвращалась с большой коробкой домашнего зефира. Хорошо, что девочка, делающие десерты, жила в их доме, и Таня заранее с ней созвонилась и попросила приготовить. Александра Степановна месяц назад гордо заявила, что садится на ПП и ничего вредного «употреблять» больше не будет. Поэтому домашний зефир – идеальное лакомство.

Таня, пока ехала до садика, сама несколько раз облизнулась на него. Эх, зря себе не заказала. Подумала и ситуацию исправила одним сообщением.

Тоже хочет. Пусть будет.

Зубина презент оценила.

– Начался «подгон». Эх, вот чует моя пятая точка, что не доработаешь ты у меня до декрета.

– Я постараюсь. Честно.

– Садись мой чай пить, честная ты моя. Не угостить беременяшку – это какой же грех на душу взять. Сто процентов облизывалась всю дорогу, пока везла. Слушай… Давай-ка, правда, присядь. Разговор есть.

– Какой? – Таня сразу же встала «в стойку».

– Давай, давай, располагайся. Я сыну хочу машину купить на день рождения. Вот ты мне и расскажи про свою «красотку».

Таня не могла отказать заведующей. Время пролетело незаметно. Александра Степановна всем желающим прервать их уединение указывала на дверь.

– Поговорить спокойно не дадут. И ещё такой момент… Ты подумай, прикинь, кого вместо себя порекомендовать можешь. Толковую девочку. Только лучше уже вышедшую из декрета. Хотя… Снова ведь соберется.

– Александра Степановна, вы так говорите, точно сами никогда не уходили в декретный.

– Хм… Давно это было. Забывается.

После обеда у Тани по расписанию было четыре занятия. Она провела их, думая, что будет скучать по ребятишкам. С другой стороны, до скуки ли станет, когда родится свой.

Настроение постепенно скатывалось в ностальгическое. Взгрустнулось. Приготовив себе чай, Таня, грея руки о кружку, хотя в кабинете стояла довольно комфортная температура, подошла к окну.

Вечерело.

Невольно вспомнился дом Паши. Красивые панорамные окна с видом на сад. Где тихо, уютно, хорошо.

Таня не выдержала в среду. К чему метания, когда почти всё решено?

Она подумала над словами Паши.

Увольняться в декрете – безумие. Но если быть откровенной с собой, какой получается расклад?