Среди тысячи слов - Эмма Скотт (2020)

Мы давали представление «Как вам это понравится» в амфитеатре, и Мартин хотел создать атмосферу пикника, чтобы отразить легкость комедии. Актерский состав носил пасторальную одежду XIX века: красивые штаны, жакеты и рубашки с высоким воротником для мужчин. Женщины же играли в платьях викторианского стиля, все, кроме Уиллоу. В роли Розалинды она проводила большую часть пьесы, переодевшись в мужчину по имени Ганимед, и советовала моему Орландо, как завоевать сердце Розалинды.

Я уже завоевал сердце Уиллоу, и последние три года мое счастье было подобно чертовой мечте.

Я потратил почти все мои 7 миллионов на Общественный театр Хармони и его реставрацию. Городской совет быстро одобрил это решение, потому что моим единственным условием было оставить Мартина художественным руководителем и менеджером. Его слово было последним в любом решении, пока он не уйдет в отставку или не захочет заняться чем-то другим.

Я думал, что Wexx отомстят, но они отступили. Или скорее ушли, не сдавшись, вложив ресурсы в кампанию по защите Ксавьера, собирая армию адвокатов. Из-за недостатка улик обвинение Уиллоу не было опасным, и адвокат Ксавьера использовал стратегию, которую, кстати, называл «защита от шлюхи».

Он не знал, что один храбрый шаг Уиллоу станет началом цепной реакции. Ее слова разрушили стену молчания, пусть и оставив ее в синяках и крови. Но она также создала дыру, через которую прошли другие женщины, готовые рассказать свою историю.

Еще четыре женщины выдвинули обвинения против Ксавьера Уилкинсона. Одна из них смогла предоставить ДНК-свидетельства.

Ксавьера приговорили к семи годам тюрьмы. Словно последняя туча исчезла с горизонта. Уиллоу вернулась в Хармони живой. На оставшиеся после моего последнего фильма деньги мы купили ей дом в «Коттеджах». Мы починили его, переделали и поставили кондиционер.

В то время как его ремонтировали, я шесть недель играл Тома в «Стеклянном зверинце» на Бродвее. В театре неподалеку Уиллоу играла Хани в «Кто боится Вирджинии Вульф» и получила громкое признание. Но мы всегда возвращались в Хармони. Возвращались домой к жизни, которая нам была важнее всего в Нью-Йорке.

Мне всегда казалось, что жизнь в уголке мира будет удушающей. А вместо этого, благодаря Уиллоу, я открыл для себя Хармони моего детства. Город, каким он был до смерти мамы. Он снова стал моим домом, с Марти и Брэндой в роли родителей, с Бенни в роли младшего брата.

И надеюсь, с Уиллоу в роли моей жены.

Нервы напряжены. Я запланировал речь. Признание в любви, потому что она заслужила все слова моего сердца.

Ко мне подошел Мартин, бросил взгляд через плечо и широко улыбнулся

– Можно еще раз взглянуть?

Уиллоу увлеченно болтала с Лоррен. Я быстро показал Мартину кольцо.

– Не слишком большое? Но и не слишком маленькое. Идеально, не так ли?

И, как и всегда при взгляде на чертово кольцо, глаза Марти наполнились слезами.

– Ей понравится. Оно ей точно подходит.

Я захлопнул коробочку и запихнул в карман пиджака.

– Черт побери.

Мартин рассмеялся.

– Будешь ждать до окончания вечеринки труппы сегодня вечером? Пожалуйста, скажи, что так и будет. Пьеса почти завершилась. Почти.

– Ага, я подожду. Если она скажет «нет», я буду самым депрессивным Орландо в твоей жизни. Превращу твою комедию в трагедию.

– Ты же знаешь, что она ответит «да», – улыбнулся он. – Но если спросишь ее до того, как Розалинда и Орландо влюбятся, у них будет… Как вы называете это, молодежь? Insta-love? Мгновенная любовь?

Я рассмеялся.

– Мы шесть лет шли к этому моменту, – сказал я, и мой голос смягчился. – Я мог бы сделать ей предложение в тот день, когда вернулся в Хармони. Или в любую минуту потом. Но я хотел, чтобы она доверяла мне. Знала, что я могу оставаться в Хармони и быть счастливым.

Марти фыркнул.

– Оставь эти слова для нее.

– Слов у меня больше. Намного больше.