Папа и море - Туве Янссон (2018)

И мама принялась их собирать. Она целый день таскала их на скалу, туда, где собиралась разбить сад. Водоросли того же глубокого тёплого коричневого цвета, что и земля в Муми-долине, имели и собственные оттенки: пурпурные и оранжевые.

Маме было спокойно и весело. Она грезила о морковке, картошке и редиске, как они будут расти и округляться в тепле. Она представляла, как пробиваются первые зелёные ростки, как они густеют и крепнут, как на фоне синего моря стебли гнутся на ветру под тяжестью помидоров, гороха и бобов. Теперь у семьи будет еда. Правда, всё это произойдёт только следующей весной, ну да не страшно. Теперь маме было о чём мечтать. А самой тайной и заветной её мечтой была яблоня.

День клонился к вечеру. Удары молотка, доносившиеся сверху, давно смолкли, ласточки успокоились. Мама, посвистывая, возвращалась домой через вереск с охапкой принесённых морем обломков. Папа установил на скале вдоль тропинки, ведущей к маяку, перила, чтобы маме удобнее было подниматься, перед дверью стояли две готовые деревянные кровати и маленький бочонок, папа нашёл его у моря — совсем целый. Похоже, когда-то он был зелёным.

Витая лестница теперь отчего-то пугала гораздо меньше. Главное, не смотреть вниз и думать о чём-нибудь приятном. Муми-тролль сидел за столом и раскладывал на нём маленькие круглые камушки.

— Привет, — сказала мама. — А где папа?

— Наверху, пытается зажечь маяк, — ответил Муми-тролль. — Меня с собой не взял. Он там ужас как давно.

На комоде лежало пустое птичье гнездо. Засовывая дрова в печь, мама всё ещё насвистывала. Ветер стих, солнце светило сквозь западное окно, постелило алое пятно света на полу и на белой стене.

Когда в печи затрещал огонь, малышка Мю проскользнула в комнату и кошкой взлетела на подоконник. Она прижала к стеклу нос и скорчила ужаснейшую рожу ласточкам.

Люк в потолке распахнулся, и Муми-папа сбежал по приставной лестнице.

— Хорошо горит? — поинтересовалась мама. — Ты сделал нам отличные кровати! А в бочонке можно будет солить рыбу. Просто жаль использовать его для воды…

Папа отошёл к южному окну и выглянул наружу. Мама взглянула на его хвост — так и есть: хвост был неподвижен, только кисточка возмущённо подрагивала. Мама подложила в печь дров и открыла банку селёдки. Папа молча отхлебнул чаю. Расставив тарелки для ужина, мама водрузила на стол фонарь и сказала:

— Я слышала, что на таких маяках используют газ. Если газ закончился, маяк не зажечь.

— Там, в башне, полно газовых баллонов, — мрачно ответил папа. — Но они никак не устанавливаются!

— Наверное, потерялся какой-то винт, — предположила мама. — Честно сказать, я никогда не питала доверия к газу, он опасный и неприятный. Может, бросишь эту затею, пока мы, чего доброго, не взлетели на воздух?

Папа выскочил из-за стола и закричал:

— Ты что, не понимаешь, что я теперь хранитель маяка? Маяк должен гореть! В этом весь смысл! Как жить в маяке, который не горит? А ты подумала про корабли, которые пойдут по морю в темноте и могут напороться на мель и утонуть у нас на глазах?..

— Точно, — подхватила малышка Мю. — А наутро весь берег будет завален утопленниками — филифьонками, мюмлами и хомсами, бледными и зелёными от водорослей…

— Не говори глупостей, — сказала мама, потом повернулась к папе — Что не получилось сегодня, то получится завтра. А если не завтра, значит в какой-нибудь другой день. А если маяк совсем не удастся зажечь, мы повесим в окне фонарь на случай бури. Тот, кто увидит его, сразу поймёт, что в этих водах может случиться беда, если двигаться дальше. И кстати, не пора ли нам, пока не стемнело, поднять наверх кровати? Не доверяю я этой шаткой лестнице.

— Я сам их притащу, — сказал папа, снимая с гвоздя шляпу.