Размер не главное - Светла Литвин (2020)

— За настоящих! А не за писюноносцев! — уточнил Викин свёкор и все чокнулись стаканами, рюмками и бокалами.

День родов

— Ёлку не убирай! — требовала я, лёжа в палате на нервном ожидании врача с заветной фразой «будем рожать».

— Уже февраль скоро. — хмурясь, пробасил Мамонт.

Начало родов на него действовало ещё хлеще, чем на меня. Он был белый как потолок и нервный как неврастеник. Разговорами про ёлку я решила его отвлечь, так-то мне эта зелёная уже была неинтересна. Беременность моя вот-вот закончится рождением хорошенького товарища, а вместе с этим и все мои беременные хочу.

— Ну и что. Вот Савелия родим, я выпишусь и будет у нас фотография под ёлочкой. М-м-м.

Снова скрутило схваткой. Ощущения не из приятных, но я держалась молодцом, из-за желания взять скорей на руки Градова младшего.

— Что? Врача? — Мамонт присел перед кроватью на корточки, став ещё белей, чем был, мне показалось даже что у него борода посветлела.

— Только если тебе. — смеясь, предложила, а смех, кстати, отличное обезболивающее.

— Вот улыбайся, меня твоя улыбка успокаивает. — придвинувшись, Мамонт взял меня за руку и сам улыбнулся, — Я так люблю твою улыбку. Она такая искренняя, а иногда хитрая. Я так люблю, когда ты улыбаешься и глаза у тебя тоже улыбаются. Это так мило и в твоих глазах есть чёртики-хулиганы их видно, когда ты хочешь нашкодить как Снежка. Ещё я люблю твои пальцы. Так приятно, когда ты ими копаешься в моих волосах или спину мне чешешь. И животик люблю, жаль с ним расставаться. — с грустью во взгляде погладил мой беременный животище, — Он такой милый и аппетитный, что иногда хочется его зацеловать, а бывает такое что хочу даже съесть, вот как сильно я тебя люблю моя луковая Кошка. — к концу этого Мамонтячьего признания ревели оба.

— Ну чё ты… До слёз довёл блин! — буркнула я, не хотела ведь плакать в этот счастливый день.

От моего возмущения муж захохотал во всё горло.

— За это тоже люблю. Вредная. — щёлкнул по носу.

— Я тебя тоже люблю, всего и сразу, а про сожрать я тебе давно уже говорила, повторяться не буду. — ворчала я, пока Мамонт утирал с моих щёк слёзы.

Ещё три часа мы вот так сходили с ума, пока не настал самый-самый кульминационный момент.

— Мы вас посадим в кресло. — заявил врач Мамонту, — А то вы, если в обморок упадёте, всю родовую нам разнесёте, да и с вашей высоты удар головой о кафельный пол может стать фатальным.

— Я согласен. — как солдат отчеканил супруг, лишь бы его пустили со мной на роды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тогда начнём, пожалуй.

Все Ленкины возгласы на свадьбе при виде Мамонтячьей родни про то, что меня порвёт, как грелку Тузик, не оправдались. Товарищ у нас оказался скромный и даже кесарево не понадобилось. Каких-то пять минут и на меня выложили маленького Мамонтёнка весом чуть больше трёх киллограмм. Большой Мамонт в этот момент, похоже, ничего не видел, между шапочкой и маской торчали янтарные глаза полные слёз. Бесценный момент нашей семейной жизни, и страшно подумать, мог бы вообще не состояться, если бы ни папина настойчивость.

Две недели спустя

— А чего это ты удумал? — поинтересовалась у мужа, который явно готовил Савелия к водным процедурам, — Ты его вчера купал, сегодня моя очередь, вообще-то. — возмутилась я, этим форменным безобразием.

— Нет-нет, купать его буду я, ты и так с ним целыми днями возишься, ты его кормишь по десять раз на дню. Ты с ним больше меня времени проводишь, что в целом несправедливо. Купание по очереди отменяется. Купать сына буду только я! — заявил Мамонтище и понёс голопузого сынулю в ванную комнату.

— Ну хорошо. — согласилась, приняв доводы мужа вполне логичными, балдея от его забавной делёжки обязанностей.

— Можешь поприсутствовать. — разрешил мне с барского плеча.