Сатурналии - Джон Робертс (2017)

Посреди нее горел большой костер, взметая высоко в черное ночное небо пламя и искры. Кроме пылающих стволов и связок хвороста я увидел в центре огня то, что, надеюсь, было жертвенными животными, и уловил в воздухе тяжелый запах горящего мяса. Но не костер и его жертвы приковали мое внимание. А женщины.

Единственные мужчины, которых я тут увидел, играли на инструментах и, в отличие от женщин, носили маски, полностью скрывавшие их лица. Все прочие были женщинами: их было около сотни, и танцевали они с безумной страстью. Ни одна не оделась как следует, хотя многие накинули небольшие звериные шкуры, и все в изобилии украсились венками и гирляндами. Никаких детей – младшая из присутствующих, по меньшей мере, достигла брачного возраста. Было тут и несколько старых ведьм, но бо́льшую часть составляли женщины в расцвете лет. Однако самым большим потрясением для меня стало то, что не все здесь были крестьянками.

Когда мимо меня промелькнула первая патрицианка, я подумал, что меня подводит зрение. Потом я начал различать все больше таких женщин. Некоторые могли происходить из благородных плебейских семейств, но нескольких я узнал, и все они были из древних патрицианских фамилий. Первой закружилась перед моими глазами Фауста Корнелия, дочь Суллы, помолвленная с моим другом Милоном. Потом я увидел Фульвию – похоже, здесь она чувствовала себя в своей стихии. И, как я мог бы догадаться, здесь была Клодия, ухитрявшаяся выглядеть спокойной и томной даже посреди такого празднества.

Контраст между госпожами-патрицианками и крестьянскими женщинами оказался намного больше, чем я мог бы себе вообразить. И то, что они сняли одежду, не стерло различий, а сделало их еще более яркими. Крестьянки распустили волосы, чтобы те дико развевались во время танца. Даже самая белокожая из них была смуглее благородных женщин, а их руки и лица были еще темнее тел из-за долгого пребывания на солнце. Их руки и ноги покрывал легкий пушок, а под мышками и между ног у них росли густые волосы.

Сложные прически патрицианок оставались в порядке даже во время самых диких кружений, а кожа, которую они всю жизнь прикрывали от солнца, белела ярче жемчуга. Кроме того, они накрасились дорогой косметикой. По сравнению с большинством крестьянок, широкобедрыми и коренастыми, патрицианки были тонкими и стройными. Но больше всего ошеломляло то, что у них начисто отсутствовали волосы, не считая волос на голове – их удаляли щипчиками, воском и пемзой. Рядом с пылкими сельскими ведьмами с их полуживотными повадками римские Цирцеи выглядели, как полированные статуи из паросского мрамора.

Не прижимайся я так крепко к земле, у меня отвисла бы челюсть. Танцующие передо мной женщины казались представителями разных видов: не похожие друг на друга, как кони не похожи на оленей, связанные лишь увлечением этим разнузданным празднеством. Что сказала мне Клодия всего лишь прошлой ночью? «Я участвую в религиозных обрядах, не разрешенных государством…» Она явно преуменьшала положение дел.