Фикс - Дэвид Балдаччи (2018)

– Тодд это также изучил. Поскольку Беркшир была держательницей столь большого пакета акций, ей выделили отдельного человека, личного финансового консультанта, однако, по его словам, он встретился с ней всего один раз. Счет она открывала в отделении на Западном побережье. А проценты и дивиденды поступали напрямую на ее счет. И с этого счета Беркшир производила все оплаты. За квартиру и машину она расплатилась наличными, поэтому ее ежемесячные расходы были не такими уж и большими. Доходы от инвестиций покрывали всё, и еще прилично оставалось.

– Наверное, это очень здорово, – с тоской промолвила Джеймисон. – Как я уже говорила тебе, когда в конце месяца подвожу баланс, я вижу одни нули. Не представляю себе, куда уходят деньги. Честное слово.

– Ну, нам известно, куда уходили деньги Беркшир. Свой инвестиционный портфель она открыла примерно восемь лет назад, с десятью миллионами долларов. Последующих вложений больше не было. Значит, за этот срок ее капитал более чем удвоился, даже несмотря на побочные траты на машину и квартиру. Тодд сказал, что такое вполне возможно, поскольку последние семь-восемь лет фондовый рынок переживает стремительный рост. Судя по всему, Беркшир вложила деньги в такие перспективные компании, как «Эппл» и «Гугл», а позднее и «Фейсбук». Все они за этот период сильно выросли.

– Что ж, везучая, – заметила Джеймисон.

– Не такая уж и везучая, раз ее убили. Главное то, что стартовым капиталом Беркшир стала какая-то крупная сумма. Насколько мне известно, закон бдительно следит за тем, чтобы крупный инвестор показывал происхождение своих денег. Если б кто-нибудь заявился в серьезную инвестиционную компанию с десятью миллионами и захотел открыть счет, ему пришлось бы ответить на множество вопросов и объяснить, откуда взялись средства.

– Ты хочешь сказать, что это борьба с отмыванием грязных денег?

Декер кивнул.

– Так что капитал Беркшир предположительно прошел тест на запах. По крайней мере, если верить Тодду. Судя по всему, все документы у нее были в порядке. Вот только когда Тодд присмотрелся пристальнее, сведения, указанные в этих документах – например, прежний адрес Беркшир, – оказались ложными.

– И финансовая фирма это не заметила?

– Не думаю, что там документы изучали так же тщательно, как в ФБР. Я хочу сказать, вряд ли фирма стала копать глубоко ради того, чтобы отклонить счет в десять миллионов.

– Точно. Но Тодду хотя бы сказали, откуда, по словам Беркшир, у нее были деньги?

– Сказали. Сбережения, инвестиции и небольшое наследство.

– Отлично.

– Квартиру в Рестоне Беркшир купила четыре года назад. Машина была приобретена годом позже. До того Беркшир жила в Атланте, а еще раньше – в Сиэтле. По крайней мере, мы так считаем. Но из ее прошлого нам известны лишь последние десять лет. А до тех пор – ничего. Как будто ее не существовало. Но, с другой стороны, у нее есть резюме за период начиная с колледжа, которое прошло проверку, когда она устраивалась на работу в школу.

Принесли счет, и Декер оплатил его, отказавшись от предложения Джеймисон внести свою долю.

– Сегодня я тебя развращаю, – заявил он. – Позволь мне заплатить за эту привилегию.

Алекс начала улыбаться, однако ее улыбка погасла, как только она увидела того, кто подошел к столику.

Харпер Браун посмотрела Декеру в лицо. Она была в джинсах, кожаной куртке и белой блузке. Остроносые сапожки на каблуке увеличивали ее рост на несколько дюймов.

– Мистер Декер, мне хотелось бы побеседовать с вами. – Выразительно оглянувшись на Джеймисон, Браун снова повернулась к Декеру. – Наедине.

– Я могу подождать на улице, – сказала Алекс, нисколько не радуясь происходящему.

– Мисс Джеймисон, вы можете идти. Я подвезу вашего друга до дома.

– Мне не трудно…

– Думаю, так будет лучше, – остановил ее Декер. – И мне, наверное, даже не придется показывать дорогу, поскольку я не сомневаюсь в том, что вам известно, где я живу.