Черная вдова - Максим Шаттам (2015)

Аннабель и Бролен быстро переглянулись и встали с дивана. Попрощавшись, они ушли, а Генри, закрыв за ними дверь, с облегчением вздохнул и закрыл глаза. От волнения он вспотел.

Боже, он едва выкрутился.

На этот раз он уже было решил, что все кончено.

24

В «Мустанге» было так жарко, что кожаные сиденья раскалились, как угли. Чтобы хоть как-то освежиться, Аннабель и Бролен открыли все окна.

— Что ты об этом думаешь? — громко спросил Бролен, стараясь перекричать шум.

— Не знаю, я просто никак не могу понять. Он сказал, что это не паучий шелк.

— Но энтомолог уверен, что кокон сплетен из паучьей паутины и что ее происхождение на сто процентов биологическое.

— Значит, нам незачем ехать в «НеоСета».

— Думаю, съездить все же стоит. Мне хочется поговорить с кем-нибудь из сотрудников.

— Джош, я никак не могу понять этого преступника. Он прикладывает невероятные усилия, чтобы завернуть жертву в кокон, который создает неизвестно каким образом. Подвешивает труп на дерево, при этом труп почти пустой. Как будто он растворяет внутренние органы жертвы, а потом выпивает их, как это делают пауки.

Незадолго до этого Бролен подробно рассказал Аннабель о результатах вскрытия. Выслушав ее, он покачал головой.

— Этот тип сделал все, чтобы быть похожим на паука, — продолжала Аннабель. — Он использует методы, которые мы никак не может разгадать. Несмотря на это он оставляет в горле жертвы сперму. Нелогично, правда? Он сделал все, чтобы сойти за гигантского паука, а сперма в горле жертвы разом перечеркнула все его старания. Это как-то глупо.

— Не так глупо, как кажется. — Бролен закрыл боковое окно и продолжил: — Возможно, одна его половина обесчеловечивается, трансформируется, по крайней мере, он так думает, а в другой половине просыпается неистовая жажда насилия, беспредельное возбуждение, вызванное страстным желанием испытать счастье или просто радость, неведомую ему при обычных обстоятельствах. Когда эти две части перестанут совпадать, его состояние резко ухудшится. Это разногласие может стать источником сильных страданий.

— Такие часто кончают жизнь самоубийством?

— Да, бывает. Он придает огромное значение символам. Мир пауков для него очень важен, это послание миру, сообщение, а сперма — всего лишь результат самого действия. А может быть, все это — не более чем затянувшийся спектакль, цель которого — поиздеваться над нами, — добавил Джошуа, сам не веря своим словам.

— Этот спектакль обходится ему слишком дорого.

— Гораздо больше меня беспокоят многочисленные мелочи, которые он выполняет с завидной скрупулезностью и которые, как нам кажется, не имеют никакого смысла. Он тщательно бреет жертву, натирает ее пряностями. Это не имеет ничего общего ни с помешанностью на пауках, ни с сексуальным наслаждением. Это часть его мира, часть образа, которому он не позволяет вырваться наружу. Это необходимость, которая довлеет над ним и управляет им. Он отлично знает, что делает, и это пугает меня больше всего.

— Я помню аромат пряностей, исходивший от трупа. Я никак не могла в это поверить…

— Как бы то ни было, мы знаем одно: он — большой знаток пауков. Остается выяснить, как ему удается добывать такое большое количество шелка. На то, чтобы сплести такой огромный кокон, должна была уйти целая вечность. Значит, кокон очень важен, раз он готов проделывать столь колоссальную работу.

Аннабель вытянула руку и стала с наслаждением ловить воздушную струю, как это любят делать дети.

— Это хорошая новость, — сказала она, помолчав. — Каков бы ни был его метод, на выработку шелка уходит масса времени. Возможно, он не станет убивать, пока не сплетет новый кокон.

— Будем надеяться.

Аннабель посмотрела на часы. Четверть четвертого, еще не поздно.