Черная вдова - Максим Шаттам (2015)

Бролен и Аннабель рассказали о своем расследовании и, в особенности, о личности Констанции Аббокан, которая, как никто другой, подходила на роль преступника, которого они искали: она работала на военной базе, имевшей для убийцы большое символическое значение, отлично разбиралась в пауках, ее муж был этнобиологом, а значит, мог рассказать ей о тетродотоксине, поскольку сам изучал его, а также о кедровом масле и его применении в Древнем Египте.

Салиндро заметил, что все вроде бы сходится. Однако больше всего его убедила деталь, которую сам Бролен счел незначительной. Убийца не стал протирать пол в спальне первой жертвы, а бросил на паркет тряпку, чтобы капли крови впитались. По его мнению, это был чисто женский поступок.

Не дожидаясь, пока Бролен поделится с ним всеми своими выводами и размышлениями, Митс схватил трубку и приказал в срочном порядке найти адрес Констанции Аббокан.

— Я уже пробовал что-то найти, — сказал Салиндро, когда Митс положил трубку. — И нашел только адрес, по которому когда-то жили супруги Аббокан. Агент по недвижимости, которому я позвонил, сказал, что после смерти Уильяма Аббокана дом стоит в запустении, он ничего не знает о «миссис Аббокан», по крайней мере, он ее с тех пор не видел.

— Нужно поехать туда и посмотреть самим, — проговорил Бролен.

Митс согласился.

— Ларри, а что за факс пришел только что? — спросил он, заметив в первой строке фамилию «Аббокан».

— Это информация, которую я запросил о миссис Аббокан, — сказал Салиндро.

Пробежав глазами по бумаге, он тотчас же изменился в лице.

— Черт, — пробормотал он. — Одну минуту.

Ларри поднялся и стал рыться в открытой папке на столе, пока не нашел нужную бумагу.

Подняв глаза на троих присутствующих, которые с нетерпением смотрели на него, он произнес:

— Думаю, теперь убийца в наших руках.

64

Если у Ларри Салиндро еще и оставались сомнения, то в это мгновение они исчезли без следа. То, что он держал в руках, было не чем иным, как доказательством виновности.

— Это последние данные Купера и Алстинга касательно биографии Тревора Гамильтона. До начала две тысячи первого года он часто проходил лечение в городской психиатрической больнице. Но ни один врач не считал его опасным или агрессивным. Выяснилось, что Тревор очень любил огонь, возможно, он был для него единственным источником сексуального наслаждения. Врачи предполагали, что он боялся, что женщины могут поглотить его во время полового акта. «Он ребенок, он не смог избавиться от эдипова комплекса, мать остается для него единственным предметом любви…»

— Хорошо. Допустим, у него были некоторые проблемы, но как это может нам помочь? — нетерпеливо спросил Митс.

— Я как раз к этому подхожу. Первый раз он попал в психиатрическую больницу после смерти матери в тысяча девятьсот девяносто седьмом году. Он очень странный тип. Он больше с ней не жил, она заставила его уйти из квартиры, чтобы он учился жить самостоятельно, и он перебивался случайными заработками. Зацикленный на любви к матери, он со временем стал избегать любых контактов с женщинами. Он не смог самостоятельно справиться с ее смертью и поэтому был помещен в больницу. Так было вплоть до двухтысячного года, когда «в его состоянии стало наблюдаться заметное улучшение после того, как у него наладились дружеские отношения с пациентом женского пола Он научился вступать с ней в физический контакт, что свидетельствует о позитивных сдвигах в его патологии». В информации, которая у меня есть, имя этой женщины не упоминается.

Салиндро схватил факс, который пришел полчаса назад.

— А что мы видим здесь? В тысяча девятьсот девяносто шестом году по настоянию мужа Констанция Аббокан была помещена в ту же психиатрическую лечебницу. Вот вам и ниточка.

— Она вышла из больницы? — спросила Аннабель.

— Да, в две тысячи первом году, через два месяца после Тревора Гамильтона.