Миссия выполнима - Андрей Ильин (2001)

Резидент был в недоумении — реакций на отправленное им в центр письмо не было. Не в смысле пространного ответа, благодарностей, наград и тринадцатой зарплаты, а в смысле дела. Головы с Олимпа власти не посыпались. Головы оставались там, где были раньше — на плечах преуспевающих чиновников, в том числе чиновников Министерства обороны.

И как это понимать?

В то, что письмо не дошло до адресата или его не прочитали, он не верил. Этого не могло быть, потому что не могло быть в принципе! В Конторе письма не теряются! В Конторе за потерянное письмо можно потерять голову. Причем не в переносном, а в прямом смысле.

Нет, пропажа исключена.

Тогда, может быть, он в чем-то ошибся? Или сделал не те выводы?

Надо проиграть еще раз…

Началось все… Началось с не в меру ретивого Помощника, который обратил внимание на то, что в стране случился повальный мор среди бизнесменов. За последние несколько лет неизвестные злоумышленники «зачистили» полтора десятка хозяев предприятий, сотрудничающих с оборонкой. В Москве, Улан-Удэ, Калининграде, Новосибирске, Перми, Владивостоке… Причем зачистили профессионально, потому что в нескольких случаях с дистанции в полтора-два километра из крупнокалиберных, противоснайперских винтовок «В-94» и «В-95». Из которых случайному киллеру в цель не попасть, так как это оружие капризное — надо хорошо знать его индивидуальные особенности, иметь специальные «целевые» патроны, уметь брать поправки на погоду…

А ручной ракетно-зенитный комплекс «Игла», тот, которым не установленные следствием злоумышленники сбили вертолет, в котором находился президент нефтяного концерна? Он тоже мало напоминает примитивную берданку, из него тоже надо уметь стрелять. И надо его иметь…

Да и устанавливать радиоуправляемые фугасы и мины направленного действия так, чтобы они рванули в нужное время, под нужным человеком и не оставили следов…

Хотя нет, следы все-таки были. Был индивидуальный почти во всех случаях почерк. Почерк профессиональных снайперов и взрывотехников.

И были более вещественные следы. Например, одинаковый рисунок на пулях, извлеченных из тел потерпевших, почивших в тысячах километров друг от друга. Были метки на дереве, с которого вели наблюдение за очередной жертвой. Например, лапа «кошки», оставившая вдавленный отпечаток на ветке, соответствовала формой и заточкой «якорям», используемым частями специального назначения Министерства обороны и Главного разведывательного управления.

Найденный там же обрывок маскировочной сетки был выпущен в семьдесят восьмом году по заказу ГРУ для нужд диверсионно-разведывательных частей.

Обнаруженный невдалеке отпечаток подошвы обуви совпал узором, рантом и прочими деталями с так называемыми «прыжковыми» ботинками. Причем не с обычными, а с теми, что копируют форму и узор обуви вероятного противника, в данном случае норвежских пехотинцев, и хранятся только в одном месте — в специализированных армейских складах.

Кроме того, в схроне, где отдыхали наблюдатели, были найдены обрывки упаковки и крошки сухпая, выдаваемого личному составу армейских спецподразделений, поступившему в армию полтора месяца назад!

Да и сам по себе схрон, он тоже как визитная карточка…

Все это и многое другое свидетельствует о том, что все эти преступления были совершены армией.

Можно, конечно, предположить, что это были случайно нанятые преступниками одиночки, но поверить в эту версию нельзя. Одиночки противоснайперские винтовки и новейшие гранатометы дома, под кроватью, не хранят. Но дело даже не в этом — дело в масштабах. Одиночки такие преступления не совершают, у них должен быть по меньшей мере десяток помощников — те, что отслеживают и ведут «объект», прикрывают подходы, страхуют исполнителя… Это только в кино главные герои сокрушают в одиночку целые банды. В жизни им кто-то должен прикрывать спину.