Голодные игры. Из пепла - Ясинская Яна

 – Когда погиб папа, мы с Прим чуть не умерли от голода, и всё только потому, что она поставила свою боль превыше нашей. Если бы ты в тот дождливый день не подарил мне те две булки хлеба, меня сейчас бы точно не было в живых. А когда не стало и Прим… Мама напрочь забыла, что я-то ещё жива! И что она нужна живой мне! Понимаешь?

- Понимаю, - шепчем Пит, нежно прижимая к себе.

- Для меня это так дико, - я перехожу на шепот. – Я просто не понимаю, как такое вообще возможно! Разве для матери есть в жизни что-то важнее её ребёнка?

Пит слегка отстраняется, задумчиво смотрит на меня.

- Знаешь, из тебя бы получилась замечательная мама, - тихо с грустной улыбкой произносит он и целует меня в лоб.

========== 7. Отвар багряницы ==========

Мама живёт с нами уже вторую неделю. За это время в наших с ней отношениях наметился заметный прогресс. По крайней мере, мы стали вновь нормально разговаривать. Хотя, признаться, общение с мамой мне даётся с трудом. Злость и обида на неё так до конца и не исчезает.

- Почему ты не родишь Питу ребёнка? - однажды вечером спрашивает меня мама. – Мне кажется, из моего зятя бы получился великолепный отец.

Только этого мне и не хватало! Чтобы мама вмешивалась в мою личную жизнь! – возмущаюсь про себя я.

Вслух отвечаю:

-  Возможно. Но, боюсь, из меня бы вышла никудышная мать.

- Неправда. Ты всегда была для Прим куда лучшей матерью, чем я.

Поднимаю на маму удивлённый взгляд.

- Причём здесь моя сестра?

Мать подходит к окну. По ней заметно, что этот разговор даётся ей нелегко.

- Я всё понимаю, Китнисс. И ты права... Ты имеешь полное право быть в обиде на меня. Я заслужила это. После смерти вашего отца я настолько ушла в свою боль, что напрочь забыла про вашу. Как мать я, мягко говоря, оказалась не на высоте. Без тебя бы ни я, ни Прим просто бы не выжили.

На пару минут в комнате зависает напряженная тишина.

- Не повторяй моих ошибок, Китнисс, - тихо говорит мама. – Не замыкайся в своей боли и в своих страхах. Не превращайся в меня.

С удивлением смотрю на мать.

- Ты это сейчас о чём?

- Почему ты не родишь Питу ребёнка?  - она вновь повторяет свой первоначальный вопрос.

Внутри меня начинает бурлить негодование. Неужели она не понимает?!

- А ты бы родила Прим, зная, что она умрёт такой ужасной смертью? – не выдерживаю, срываюсь я.

Мама задумчиво смотрит на меня. Затем её губ касается лёгкая грустная улыбка. Скорее всего, она вспоминает Прим.

Я уже и забыла, что мама умеет улыбаться.

- Да. Родила, - внезапно решительно отвечает мама. – И Прим, и тебя. Потому что вы – лучшее, что было и есть в моей жизни. Без вас ничего не имеет смысла. Я родила бы Прим снова, Китнисс. Родила.

Ответ матери, которая до сих пор толком не отошла от смерти моей сестры (и это почти пятнадцать лет спустя!) ввергает меня в шок. Я искренне не понимаю: как она может хотеть всё равно родить Прим, заведомо зная, что та так рано уйдёт из жизни?

- Но Прим же умрёт…

- Мы все рано или поздно умрём, Китнисс. Это надо понять и принять, - с непонятным мне смирением отвечает мама.

Я поражаюсь её спокойствию.

 – Дочка, почему ты не родишь Питу ребёнка? – в третий раз настойчиво спрашивает меня она.

- Потому что боюсь потерять этого малыша! – шепчу я, не веря, что осмеливаюсь озвучить свои страхи вслух, – потому что я уже потеряла Прим.