Дом голосов - Донато Карризи (2021)

— Ханна и ее родители обосновались в деревенском доме в провинции Сиена. Однажды ночью чужие окружили дом голосов. Его обитатели, находившиеся внутри, обнаружили постороннее присутствие. Отец Ханны разработал целую систему, чтобы спрятать семью: в камине был люк, который вел в подземную каморку. Они планировали поджечь дом и спрятаться там, пока незваные гости не уйдут, решив, что вся семья погибла в пламени. — Пьетро сделал паузу. — Перед тем как вторглись чужие, отец Ханны полил пол керосином, а потом бросил бутылки с коктейлем Молотова. Мать тем временем отвела девочку в подпольное убежище. Отцу не удалось присоединиться к ним, поскольку его схватили. — Джерберу было все труднее рассказывать дальше, тем более что на другом конце линии царило молчание. — Мать не имела ни малейшего намерения сдаваться, а главное, отдавать дочь. Она дала девочке выпить половину пузырька и сама осушила вторую… Водичка для забывания.

— Что было потом? — спросила Уолкер прерывающимся, полным страха голосом.

— В пузырьке был экстракт мандрагоры… Женщина умерла сразу. Девочке удалось выжить.

Уолкер несколько секунд приходила в себя. Джербер слышал ее дыхание.

— А сундучок с Адо? — спросила она наконец.

— В газетах о нем ничего не сказано, поэтому я полагаю, что его не нашли.

— Стало быть, мы не знаем, правда ли Ханна Холл убила своего братика Адо…

— Думаю, на самом деле Ханна Холл никого не убивала.

— Разве это возможно? — засомневалась Уолкер. — Откуда же тогда воспоминания об убийстве?

— Ответ кроется в понятии «чужие», — заявил Джербер. — Зато теперь я знаю, что лиловая вдова реально существовала.

11 марта

Она провела несколько дней в темном помещении, где ее присоединили к мудреным машинам, каких она никогда не видела: машины дышали за нее, кормили ее и чистили изнутри. А она должна была только отдыхать, это ей бесконечно твердили.

Теперь ее перевели на другой этаж. Там была целая комната для нее одной и даже с окном. До сих пор она никогда не бывала так близко к миру чужих. Не привыкла видеть столько людей, слышать столько голосов.

Все очень о ней пеклись, особенно медсестры. Окружали ее вниманием, приносили подарки. Одна принесла шоколадное яйцо. Кто знает, какое оно на вкус: до сих пор ей не доводилось такого пробовать.

— Начнешь есть самостоятельно, сможешь скушать кусочек, — пообещала медсестра.

Твердую пищу ее желудок еще не мог переваривать, только жидкую. Доктор объяснил, что потребуется больше времени, чем они предполагали. Она не очень понимала, чем больна, никто ей этого не говорил. Одно было известно: она вдохнула в легкие слишком много дыма. Видимо, так оно и было: дыша носом, она все еще чуяла запах гари. А ведь огонь не дошел до убежища.

Она почти ничего не помнила о пожаре, все исчезло, когда мама дала ей выпить водички для забывания. Она задавалась вопросом, что случилось потом; кто-то, ей рассказывали, нашел ее внизу, прежде чем огонь проник туда, и вынес, когда дом голосов уже готов был рухнуть. Мама, давая выпить из стеклянного пузырька, обещала: «Мы заснем, а когда проснемся, все будет кончено». В самом деле, ей было легче оттого, что она не помнила моментов, когда испытывала страх.

С тех пор как попала сюда, она старалась не нарушать пять правил. Она не могла помешать чужим приближаться к себе и сбежать тоже не могла, но не говорила с ними, а главное, никому не сказала, что ее зовут Белоснежка.

Она надеялась, что, поступая так, скоро увидится с мамой и папой. Ей ужасно их не хватало, ей хотелось бы сейчас оказаться с ними. Но мир чужих, по правде говоря, был не так уж плох. Может, они не такие и злые, хотя и увезли ее из дома голосов.