Дикие - Мира Вольная (2020)

С Алленом, как и с Марком, мы помирились. Ну или сделали вид… Вопрос отношения. Я понимала его как альфу и как отца, но все еще не понимала способ достижения целей.

Как-то в разговоре Марк поделился тем, что отец хочет в ближайшее время уйти на покой, оставить стаю и свалить с женой в кругосветку.

Не то чтобы новость меня особо удивила, но за Маркуса я была искренне рада. Ему давно было пора стать альфой. Отец в последнее время лишь сковывал и сдерживал его.

Макклин на наши встречи и разговоры по телефону с Джефферсоном-младшим реагировал хмурым взглядом и оскалом, ну хоть придурком уже не называл. Марк переквалифицировался в «этого щенка». Это вселяло определенную надежду на спокойствие в городе. Нет. Я не ждала, что они станут друзьями, не ждала, что будут собираться вместе на барбекю и смотреть НХЛ. Но… их перемирие – хороший знак. В конце концов, когда Марк станет альфой, им придется делить один на двоих город. И пусть он и большой, места двум ненавидящим друг друга волкам могло бы и не хватить.

Шорох на подъездной дорожке заставил дернуться, вынырнуть из своих мыслей и с шумом втянуть носом воздух, повернуться.

Я слышала их голоса и возню на крыльце и с замиранием сердца ждала, когда же родители войдут в дом.

Вот только стоило двери открыться, как все слова застряли в горле. Я очень по ним соскучилась.

- Кристин, - выдохнула мама, бросая на пол сумку, и я стиснула ее в объятьях, вдыхая запах, зарываясь носом в волосы.

Я очень-очень соскучилась.

А мама выглядела помолодевшей и отдохнувшей, и улыбка не сходила с ее губ. Впрочем, как и у папы. Они оба словно светились. Рассказывали, перебивая друг друга, тискали меня, выуживая из чемоданов сувениры.

- Ты уже определилась с выбором, солнышко? – задала тот самый вопрос мама, когда мы втроем сидели на кухне, и по моим рукам промаршировали мурашки, кишки скрутило узлом.

Я специально сегодня тщательно приняла душ, облилась духами так, что Макклин чихал всю дорогу, пока вез меня сюда, неудивительно, что они не почувствовали запаха, ничего не поняли. Но легче мне от этого не было. В горле вдруг пересохло.

Ладно, сейчас или никогда.

Я негнущимися пальцами отвела ворот рубашки, открывая шею.

- Это… - голос дрогнул, гул в ушах нарастал, мама с папой застыли.

- Я, - донеслось от входной двери. Донеслось уверенно и твердо, сзади раздались шаги. Конард остановился у меня за спиной. Я не поворачивала головы, но знала, что он там. Через миг тяжелые ладони опустились мне на плечи.

Повисла тишина. Гулкая. Я слышала лишь стук собственного сердца, сумасшедший бег крови по венам.

- Сукин ты сын, - прокомментировала мама через вечность тишины. Прокомментировала спокойно, разглядывая, прищурившись, волка за спиной. На моей памяти мама так выражалась впервые. Глаза сверкали раздражением, в чувствах скользило недоверие и… настороженность. Но открытой агрессии я не ощущала ни от кого из родителей.

- Мам…

- Что «мам»? – вздернула она бровь. – Так это все-таки ты… Ты украл мою дочь!

- Что…

- Мы ходили к старой матери, - начал папа, поднимаясь из-за стола, - сразу после того, как ты родилась. Она сказала нам, что чужак украдет тебя из стаи, – сказал так, будто это должно было все прояснить, но…

- Кто такая старая мать? – я вообще перестала что-либо понимать, только чувствовала, как отчего-то ушло напряжение из Конарда. Его пальцы на моих плечах расслабились, начали выписывать узоры, помогая расслабиться и мне.

- Самая старая волчица в городе. Она умерла, когда тебе было пять, маленькая. Сьюзен видела сны… - тихо проговорил Макклин. – Я тоже у нее был.

- И что она предрекла тебе? – вполне добродушно поинтересовался отец, ставя перед Макклином чашку чая.

- Воды озера и стаю Аллена. Она отправила меня сюда, заставила с ним… «сотрудничать». Вот только, видимо, этот сон был не про вашего альфу, а про вашу дочь.