Солнце в руке - Буало-Нарсежак (1999)

— Нет, вы ошибаетесь. Я к вам за советом, — берет за руку. — Ведь нехорошо было так расстаться. Как вам кажется?

Мареско колеблется. Они в двух шагах от музея. По идее, он ее должен пригласить. Невозможно. Тем хуже! Лучше показаться невоспитанным! Но она и нож!.. Нет. Только не это!

— Я вас приглашу как-нибудь в другой раз, — говорит. — У меня в квартире такой беспорядок! Может, пообедаем вместе? Я знаю одно тихое местечко!

Теперь нужно, чтобы она убрала руку. Иначе сплетен не оберешься:

— Так она его любовница. Что я и говорил(а)?

Будет лучше изобразить нетерпение. Протягивает ей свой кейс:

— Извините. Мне так хочется взглянуть, что там в пакетике! О! Какое безумство!

Про себя же думает: «Делать безумство за мои же денежки!» Продолжает тем же радостным голосом:

— Как, и размер угадали!

— Ну, у меня глаз наметан. Одно время я работала у Нины Риччи. Нахваталась всего!

Ее развлекает удивленно-скандальный вид адвоката.

Тональность их встречи как-то определилась. Мареско останавливает такси:

— «Мануар де Туриан». — И обращаясь к ней: — Недалеко от Оперы. Три маленьких зальчика. Хорошая кухня. — Немного погодя: — Воспользуюсь тем, что сегодня вы со мной. Мне нужно кое о чем вас спросить. Может, покажется глупым, но это не дает мне покоя.

— Что же?

— После.

Такси высаживает их у вытянутого строения. За стеклом видны столики и метрдотель.

— Туда, — показывает Мареско.

Они занимают столик у окна. Изучают меню. Отпускают комментарии по поводу названия некоторых блюд, особенно аппетитно звучащих.

— Советую утку в апельсинах, — шепчет Мареско.

— Вы здесь часто бываете?

— Нет. Люблю дома обедать.

— Как и я. Ешь где придется и что попало, а потом всё на здоровье и сказывается.

Разговор приобретает дружеский характер. Наконец Мареско решается:

— Теперь мы в другой обстановке, признайтесь, вы мне часто лгали?

— Я?

— Да. Вы быстро раскусили, что меня можно разжалобить рассказами о ваших бедствиях и страданиях. Это так! Увы, такое воспитание, и вы воспользовались. Это не упрек — это урок мне на будущее. А признайтесь, иногда вы мне рассказывали совершенно невероятные истории, удовольствия ради выдуманные вами… А, добрый чинуша, тебе нужны сильные до отвращения эмоции — так на, получай! Кража сапфира или бумажника… Вы думали, меня так просто обвести вокруг пальца?

— Нет.

— Вы правы. Я очень доверчив. Не настолько, чтобы, но… я вас понял! Что-то вроде мести? Вас арестовали, посадили в тюрьму и насильно навязали адвоката, посредственного, неопытного! Нашли козла отпущения. Нет, да сидите же! И вот мы сейчас за этим столом, перед нами аппетитное жаркое, и мы с вами похожи на двух сообщников… Скажите: вы такая опытная, виртуоз в своем деле, как вы это делаете?

Иоланда сначала возмущается, кипит, нервничает. Затем снисходительно-игриво:

— Вы необычный адвокат! Признаюсь, мне нравилось видеть вас озадаченным и сердитым. Вам нравилось слушать о мелких кражах, но не о крупных! Столько страдания было написано на вашем лице.

Смеются оба. Мареско поднимает бокал:

— Ваше здоровье! В вас что-то есть, честное слово! А теперь я вас спрошу о том, о чем недавно и не посмел бы спросить.

— Смелее!

— Боюсь, пошлете меня куда подальше.

— О, мэтр, я думала, мы друзья!

Молчание, слышен звон посуды. Мареско держит Иоланду за руку.

— Я бы хотел… как бы сказать… Я бы хотел сам все видеть. Понимаете? Вот.

— И все? — говорит она, немало удивленная. — Хорошо. Вот салфетки…

— Нет, не то. Я хочу пойти в Нувель-Галери. И вы украдете, что хотите.

— Я вас не понимаю.

— Все просто. Вы крадете то, что вам нравится. Меня не сам предмет интересует. Жест!

Иоланда совсем растерялась. Тут и удивление и боязнь…

— Что хочу? Не важно что? — переспрашивает она.